Хотя сделки многих судей — рекордсменов по долговым обязательствам, судя по официальной информации, выглядят подозрительно или заставляют предполагать желание нажиться на спекулятивных сделках с недвижимостью в «жирные годы», объяснения представителей третьей власти существенно развеивают эти подозрения.
Как уже сообщал Pietiek, из деклараций чиновников, поданных в Службу государственных доходов, следует, что «рекордсменкой» в области личных долгов является судья Административного окружного суда Санита Закревска (уже подавшая заявление об отставке), чья задолженность составляет 355 тысяч евро (неполные 250 тысяч латов).
В ее владении по-прежнему находится приобретенная в 2001 году за 3013 латов квартира площадью около 54 квадратных метра в Риге на улице Кекавас, и квартира площадью 161 квадратный метр на улице Путну, которая была куплена весной 2007 года за 102 тысячи латов. Еще прошлой осенью в собственности судьи была квартира в 97 квадратных метров на той же самой улице Путну, которая в соответствии с данными Земельной книги была куплена в 2006 году за 81,3 тысячи латов. Но в ноябре прошлого года Закревска эту квартиру продала, потеряв при этом более 45 тысяч латов.
Покупка двух почти одинаковых квартир в одно и то же время заставляет заподозрить судью в намерениях спекулировать недвижимостью,но у Закревской есть исчерпывающее объяснение: «Моя семья состоит из четырех человек — муж и двое сыновей (17 и 6 лет). У меня есть мать, которая была репрессирована, сейчас ей 71 год. Я всегда планировала купить одну квартиру себе а вторую — моей маме, которой по состоянию здоровья трудно подняться на пятый этаж без лифта (в квартире на улице Кекавас). Поэтому мы и планировали жить в одном доме с лифтом на улице Путну. Из-за экономической ситуации я не смогла продать квартиру в блочном доме, но продала квартиру на улице Путну. В настоящее время у моей семьи осталась квартира на улице Путну, а моей матери принадлежит квартира на улице Кекавас».
Еще один подозрительный факт: судье Рижского Латгальского предместья, которая декларировала кредитные обязательства на сумму 208 тысяч евро и 11,6 тысяч латов, принадлежит половина жилого дома и примерно 200 квадратных метров земли в Тукумсе. Но по данным Земельной книги, недвижимость была заложена в Swedbank примерно за 20 тысяч латов, из чего следует, что долговые обязательства в 208 тысяч евро не имеют никакой связи с ипотечным кредитом на эту недвижимость.
Вилне, однако, эту странность объясняет особенностями формы декларации: «Это ипотечный кредит, но я созаемщица. Мой муж приобрел имущество, взял кредит на строительство дома, но банк потребовал, чтобы я, жена, стала созаемщиком. Таким образом, и в моей декларации появляются долговые обязательства, хотя сама недвижимость там не отображается, так как она зарегистрирована на имя моего мужа. В этом году в декларации не было графы, куда вписать, что я созаемщица, поэтому и получается, что это мои долговые обязательства».
В свою очередь, в сделке с недвижимостью председателя Конституционного суда Гунара Кутриса интерес могут вызвать существенные различия между объемом кредита и оценкой имущества: земельный участок в 1100 квадратных метров в Спилве и не сданный в эксплуатацию дом были приобретены в общей сложности за 94,8 тысячи латов, но сумма полученного кредита была уже в два раза больше — собственность была заложена в Swedbank 265,6 тысяч латов.
Сам Кутрис объясняет это просто — тем, что кредит был взят и на строительство дома: «Кредит был взят на сумму, превышающую стоимость покупки, потому что это новостройка и деньги требовались на постройку дома. Оценку собственности делал банковский оценщик. Это было условием банка — если я хочу получить кредит на такую сумму, то надо брать их оценщика. Оценщик и указал такую стоимость».
Единственное, что председатель Конституционного суда не может объяснить — почему он приобрел недвижимость в двух последовательных сделках (в течение многих лет это было распространенным способом обойти право первой руки самоуправления, если имущество продается по очевидно заниженной цене). «Продавец хотел заключить две сделки. Поэтому так. Вполне возможно, что это было связано с правом первой руки, но меня это не интересовало, так как я хотел просто купить этот дом. На самом деле я всего лишь подписал документы, все остальное сделал брокер», – говорит Кутрис.