В этом году, осенью, грядёт грандиозный праздник - 25-летие со дня создания Народного фронта Латвии.
На празднование выделено полмиллиона латов, ожидаютcя концерты, симпозиумы, костры, торжественный митинг у памятника свободы — всё, как обычно.
Газета "Диена" продолжает публикацию воспоминаний разных деятелей, стоявших у истоков этой организации и вообще ветеранов атмоды. Самых разных. Поражает большое количество секретарей райкомов и председателей исполкомов, создавших у себя в районе отделение НФЛ. Включая, кстати, и нынешнего президента.
Пока в газете вспоминают только латыши, ни одному русскому деятелю НФЛ слова не дали. Хотя такие, безусловно, были. Сейчас можно спорить, много ли русских поддержали Народный фронт, но факт, что многие вначале отнеслись к нему без опаски. Все-таки он назывался движением в поддержку перестройки, да и возглавил его молодой коммунист.
К тому же, и в программе НФЛ, и в проекте закона о гос. языке Латвийской ССР говорилось о праве всех жителей республики получать информацию и на русском языке тоже.
Думается, что если бы тогда, в 1988 году, русскоязычным людям рассказали про Центр государственного языка, а еще лучше бы показали бы во всей красе господина Курситиса - главного языкового контролера, то никого спокойствия бы не было. Наверное, потому и не рассказали.
Впрочем, при первом премьерстве Годманиса Центр государственного языка занимал скромный кабинетик в здании Совета Министров, к тому же, переделанный из туалета — под столами торчали остатки труб. Возможно, это-как то отразилось на названии этого учреждения- VVC. И свою первую активность центр развивал именно в этом здании. По началу инспектора обошли весь дом правительства в поисках языковых нарушений, обнаружили в подвале "ненужное дублирование" табличек «Осторожно! Высокое напряжение!» на двух языках, о чем составили акт.
Сейчас ЦГЯ - весьма грозная инстанция, с собственным карательным подразделением, и деятельность его раскинулась на всю страну. Нет уголка, в котором можно было бы укрыться от бдительного ока языковых инспекторов. И поздравления Деда Мороза, и концерты, и спектакли, и визиты иностранных гостей, и вывески и объявления — всё привлекает их внимание. Даже странно, что г-н Курситис в интервью жалуется на нехватку контролеров, кажется, что их миллионы. И все за наш счет.
Однако с некоторого времени создается впечатление, что деятельность языковых инквизиторов начинает мешать развитию государства. Которое как раз таки хочет общаться со своими русскими жителями на их языке.
Попробовала Центральная избирательная комиссия выпустить на русском языке буклеты с информацией о выборах — тут же послышался негодующий окрик Центра гос. языка. Буклеты убрали.
Центральное статистическое управление выпустило на русском языке памятку жителям во время переписи населения — г-н Курситис тут как тут. Правда, тут у него ничего не вышло.
Полиция выпустила русскоязычные буклеты о вреде наркотиков — языковая инспекция не дремлет: «Информация от государственных органов должна быть только на государственном языке!».
И последнее по времени всем известное происшествие, когда ЦГЯ наехал на само Бюро по борьбе с коррупцией. Из-за плакатов, которые призывали пациентов не давать врачам денег в конвертах. Причем, на латышском языке призывали громко, а на русском потише — мелкими буквами. Но Курситиса и это возмутило. По закону в публичных местах на иностранном языке плакаты вешать нельзя! И пошли контролеры по больницам.
Страшно представить, что будет, если Курситис придёт в Музей оккупации в его временном помещении, где над над входом красуется большая русская надпись «Добро пожаловать в музей оккупации!». Причем, довольно крупными буквами. И в самом что ни на есть публичном месте.
А между тем, музей оккупации недавно выпустил книгу на русском языке, на презентации которой сотрудники музея заявляли, что присутствие русского языка в музее необходимо расширять. Курситис пока молчит.
И ведь его деятельность ничего не дала. Положение с языком в стране за 25 лет будто бы и не изменилось. То есть, возможно, теоретически всё стало лучше, и этому можно представить немало доказательств. Но по ощущениям, например, читателей латышских газет, — нет.
В 1988 году газета «Падомью яунатне» начала дискуссию о статусе латышского языка. В ответ пришли тысячи писем, впоследствии изданные отдельной книгой. Читатели жаловались на то, что всё кругом по-русски, что на своей земле они не могут говорить на своём языке, и что число носителей этого языка уменьшается.
«Живу с русскими в коммунальной квартире, мат сопровождает с утра до вечера, на работе русские, дома русские, родного языка не слышу, нет ничего удивительного, что латыши, встречаясь, говорят по- русски...» - жаловалась в редакцию «Падомью яунатне» лаборантка химической очистки воды Рижского жирового комбината.
Вы не поверите, но и сейчас рубрика «Голоса читателей» в газете «Латвияс авизе» публикует такие же письма. Читатели жалуются на то же самое. И что на телевидении засилье русского языка, и что им в почтовый ящик бросают рекламу на русском языке, и что продавщицы не говорят на государственном, и что латыши переходят на русский и даже президент, премьер и спикер Сейма говорят с журналистами на русском языке. И тому подобное. И, конечно, пишут о том, что многие уезжают, а значит, число носителей языка уменьшается. Такое впечатление, что за 25 лет ничего изменилось. Не помог ни Народный фронт, ни многочисленные филологические инстанции.
Получается, что раскручиваемый г-ном Курситисом маховик языкового террора работает вхолостую. И еще вредит государству. Сам Курситис, конечно, в этом никогда не признается. И нормы закона о языке никто смягчать не собирается. А русские почему-то не спешат забывать свой язык. Похоже, тут тупиковая ситуация.
Но все-таки, может быть, с самого начала надо было не штрафовать тех, кто не говорит по-латышски, а награждать тех, кто говорит?
МРАК!!!!!!!!