Как Латвия заботится о детях-сиротах: правда в цифрах

Сегодня почти 20 тысяч детей в странах Балтии — в Литве, Латвии и Эстонии — живут без попечения родителей. В основном, это дети, чьи родители были лишены прав, но есть и те, кто потерял обоих родителей — их около двух процентов. Журналисты «Новой газеты — Балтия» выяснили, какое положение детей без родителей в Латвии, как заботится о них государство и что нужно сделать человеку, который решился усыновить ребенка.

Пропорционально численности населения, больше всего детей без родителей в Латвии — 7300. В Литве 9347 детей живут без попечения родителей, в Эстонии — 2556.

В каждой стране больше половины детей живут в так называемых опекунских семьях — как правило, опеку берут на себя близкие родственники: бабушка с дедушкой или тетя с дядей.

Дети, у которых нет близких родственников, готовых взять над ними опеку, живут в детских домах: в Литве это 3395 тысяч человек, в Латвии — 1551, в Эстонии — 1068.

Еще часть детей живет в попечительских семьях — как правило, это временный вариант, когда семья обязуется ухаживать за ребенком, но не усыновляет его.

Фото: novayagazeta.ee

И наконец, последний вариант — усыновление.

Процедура усыновления в трех странах выглядит похоже. Потенциальный усыновитель проходит тщательную проверку: он должен предоставить данные о своем социальном положении, физическом и психическом здоровье, доходах. Проверяются все члены семьи, условия жизни в доме. После этого происходит знакомство с ребенком.

Как правило, это вся процедура занимает от полугода до года. В Латвии и Литве органы опеки некоторое время курируют и проверяют семьи после усыновления, в Эстонии такой практики нет.

ЛАТВИЯ

По данным министерства благосостояния, сегодня в Латвии живут 7300 детей без родителей. Большинство воспитываются у опекунов, остальные — в приемных семьях или в детских домах. В регистре минблага числятся 1297 детей, которые ждут усыновления. 903 из них в возрасте от 10 до 18 лет. В 2016 году было усыновлено 247 детей — на 20 меньше, чем в 2015 году. Половину заявок подали латвийские семьи, половину иностранцы.

Зарубежным усыновителям отдают только тех детей, которых не хотят усыновлять местные жители, и только в те страны, с ответственными службами которых сотрудничает сиротский суд, чтобы можно было проверить возможных усыновителей и вести послеадаптационный надзор. По большей части, латвийские дети попадают во Францию, Италию и США.

Фото: novayagazeta.ee

Семья года

Каждый год в Латвии президент вручает награды «Семья года». В президентском замке проходит торжественный прием, дети получают подарки, их родители — грамоты из рук главы государства. Два года назад звание «Семья года» получила семья Кравцун.

Уже больше семи лет Антонина и Игорь Кравцун воспитывают под своей крышей троих своих детей и шестерых малышей из детдома. Правда, на «своих» и «чужих» в их семье никого не делят.

О такой большой семье Антонина и Игорь даже не мечтали. Ну, помогали иногда детскому дому, навещали время от времени малышей, приносили подарки... Но однажды они услышали вопрос, который требовал ответа: «А вы возьмете меня домой?»

«Пять лет ей было. Она три месяца сама прожила на улице. Слава богу, это было лето. Мама была в бегах, попалась на воровстве. Дом без отопления, она питалась — воровала и по мусоркам подбирала еду, это было очень печально», — рассказывает Антонина.

Прежде чем взять на воспитание девочку, Антонине с Игорем нужно было пройти специальные курсы, подать заявку, и только тогда получить статус приемной семьи. Приемной — значит, на время, ни о каком усыновлении речи не идет. Пятилетняя девочка прожила в семье три года.

Потом ребенка усыновила другая семья из Латвии. Расставаться с воспитанницей Антонине с Игорем было невыносимо тяжело, в тот момент они решили — все, больше никаких приемных детей. Но потом внезапно еще один крик о помощи — нужно было приютить сразу четверых детей, причем с особыми потребностями. Для семьи это стало настоящим вызовом, но они справились.

Новые традиции

По магазинам семья Кравцун отправляется в два захода: отдельно мальчики, отдельно девочки, иначе шоппинг может превратится в испытание на прочность. А вот на пикник или в театр можно ехать в полном составе. Правда, для такого похода Игорю и Антонине пришлось обзавестись целым микроавтобусом.

Каждого нового воспитанника временные мама и папа знакомят с правилами поведения в доме.

«У нас такой закон в семье — больше 30 минут мы не даем сидеть за компьютером в день. Ну, конечно, получается по-разному», — рассказывает Игорь Кравцун.

«У нас дружно. Это весело, когда ты приходишь домой и тебя такая банда встречает — это поднимает настроение. Стараемся делится. Пытаться договаривается», — говорит Алиса, родная дочь Антонины и Игоря. Хотя девушка признает, что иногда хочется побыть в тишине и отдохнуть от шумной компании ребятни. Тогда детей отправляют наверх, в свои комнаты, и взрослые могут спокойно посидеть внизу, в гостиной, посмотреть телевизор.

Эти дети почти никогда не плачут. У них за плечами взрослые уроки жизни: слезами горю не поможешь, все равно на слезы никто не придет, и не пожалеет. Антонина долго привыкала: «Привыкание, прирастание, потому, что нужно их понять, принять. Потому, что закону у каждой семьи были разные, дети привыкали по-разному. Начиная от социальных взаимоотношений, санитарных норм».

Центр для кризисных ситуаций

Судьба брошенных детей складывается по-разному. Кому-то повезло, и они попали вот в такую приемную семью. Большинство остается под опекой ближайших родственников: бабушка приютит внука, или родная тетя пригреет. Остальные попадают в детские дома, или в кризисные центры.

«Бывает, что дети сами приходят, когда им плохо там, где они живут, бывает, что привозит полиция, бывает, сиротский суд решает, что нужно выбирать детей из семьи», — рассказывает директор Кризисного центра Каспар Ясинкевич.

Днем дети ходят в школу или в сад, вечером возвращаются. Но двери здесь всегда держат на замке, чтобы выйти на улицу, надо спросить разрешение. Дети живут в центре максимум полгода. За это время взрослые должны понять, куда направить подопечных: обратно к матери, если мать еще не лишили родительских прав, либо в детдом? Впрочем, есть небольшой шанс, что брошенных детей подберут добрые люди и усыновят. После решения сиротского суда.

«Усыновить можно только детей, у которых умерли родители, если районный суд полностью лишил родительских прав, и если родители дали свое соглашение усыновлению. Только в таком случае ребенок получается юридически свободен и его может усыновить кто-то другой», — поясняет представитель сиротского суда Линда Вержбицка.

Очереди на усыновления ждут полторы тысячи латвийских детей. Но параллельно существует очередь из взрослых — тех, кто решился взять ребенка. И очередь эта, порой, растягивается на годы. Потенциальные родители ждут «подходящий» вариант.

«Очень часто усыновители хотят по возможности младшего возраста, здорового ребенка, чтобы он был один, чтобы у него не было братьев и сестер, но, как правило, их несколько детей из одной семьи. Как правило, это дети, у которых есть какие-то проблемы со здоровьем, часто тяжелые», — говорит представитель Госинспекции по защите прав детей Латвии Валентина Глущенко.

Латвийцы активно усыновляют маленьких и здоровых. А вот у взрослых детей, от 8 лет и старше, тем более, с медицинскими отклонениями, возможно инвалидов, шансов практически нет. Вся надежда только на иностранцев.

Фото: novayagazeta.ee

Две очереди

Как и в Латвии, в Эстонии существуют две параллельные очереди — очередь детей и очередь из усыновителей. Проблема не только в юридической «несвободе» многих детей, но и в состоянии здоровья. Около 40% детей — с ограниченными возможностями. Большинство усыновителей хотят маленький и здоровых детей, а их меньшинство.


Написать комментарий