Наверное есть за что премировать- ведь коррупция в Латвии искоренена :) А если серьезно, то большинству давно понятно, что в государстве, построенном на презумпции корумпированности властей, сам Кнаб и есть главный рассадник коррупции. Впрочем, еще иногда находятся наивные индивиды, вопрошающие : Куда смотрит Кнаб?
333
Не главное как работают а главное, волки(чиновники)сыты и овцы целы и не ропщут а если и ропщут, то на кухне, под селедку и гармошку.
Не главное как работают а главное, волки(чиновники)сыты и овцы целы и не ропщут а если и ропщут, то на кухне, под селедку и гармошку.
.
А с чего выступать овцам, коли каждый ориентирован на индивидуальное благополучие и противопоставляет свои интересы интересы интересу общества. "Война всех против всех" или закон дженглей, под вывеской развитОй цЫвилизации.
Овцы начнут дергаться только когда увидят нож мясника, занесенный над лично их горлом, но будет уже поздно.
"Когда нацисты хватали коммунистов, я молчал: я не был коммунистом.Когда они сажали социал-демократов, я молчал: я не был социал-демократом.
Когда они хватали профсоюзных активистов, я молчал: я не был членом профсоюза.
Когда они пришли за мной — уже некому было заступиться за меня."
Не главное как работают а главное, волки(чиновники)сыты и овцы целы и не ропщут а если и ропщут, то на кухне, под селедку и гармошку.
Ответы на коммент:
KNAB отпраздновал день рождения: сотрудникам выплатили 166 тысяч евро
Главное НИ В ЧЕМ СЕБЕ НЕ ОТКАЗЫВАЙ (за счет госказны)
KNAB отпраздновал день рождения: сотрудникам выплатили 166 тысяч евро
А с чего выступать овцам, коли каждый ориентирован на индивидуальное благополучие и противопоставляет свои интересы интересы интересу общества. "Война всех против всех" или закон дженглей, под вывеской развитОй цЫвилизации.
Овцы начнут дергаться только когда увидят нож мясника, занесенный над лично их горлом, но будет уже поздно.
"Когда нацисты хватали коммунистов, я молчал: я не был коммунистом.Когда они сажали социал-демократов, я молчал: я не был социал-демократом.
Когда они хватали профсоюзных активистов, я молчал: я не был членом профсоюза.
Когда они пришли за мной — уже некому было заступиться за меня."
пастор Мартин Нимёллер