Будучи ей верной, концертная организация Ave Sol Департамента культуры Рижской думы устроила в честь юбилея целый фестиваль, на котором доказала, что органная музыка современна и увлекательна.
Название фестивалю дали очень заманчивое, но, надо признать, оправдывающее себя — “Привлекательный орган 220”. В его рамках, на-пример, латвийский органист Андрей Стреляев удивил доселе не виданным в Латвии представлением. Он, импровизируя, музыкально сопровождал немое кино — голливудскую ленту 1925 года “Орел”, в основе сюжета которой повесть Александра Пушкина “Дубровский”. Музыкальный специалист Музея литературы, театра и музыки Гунар Далманис поделился своими впечатлениями после просмотра: “Потрясающий эффект! Отображать на органе чувства и эмоции героев фильма — это немыслимо, поразительно!” Для того чтобы так непринужденно играть, Андрей Стреляев провел два года в Канаде, где освоил это искусство.
Еще одним подарком для ценителей клавишного духового инструмента стал приезд Джоела Спэрстры. Шведский музыкант, получивший образование в Чикаго, привез с собой клавикорд, предшественник клавесина, о котором, как оказалось, многие его латвийские коллеги даже и не знали. Звук у него мягкий и тихий, и, как рассказывает сам Джоел, самый виртуозный пианист сразу с ним не справится, “тут техника игры иная и исключительно полезная для становления молодых органистов”.
В заключение фестиваля шведский артист дал персональный концерт, провел мастер-класс с латвийскими молодыми музыкантами и остался от них в восторге. Помимо того, что Джоел преподает в Гетеборгском университете и часто гастролирует по миру, он находит время уединиться в своей мастерской, где работает над изготовлением музыкальных инструментов — за последние десять лет мастер сделал примерно 40 клавикордов. К сожалению, пока еще ни одного в Латвии нет. Но Гунар Далманис полон энтузиазма и готов сам под руководством специалиста потрудиться над копией. “Только для этого потребуется 45 000 — 50 000 евро. А найти спонсоров практически невозможно для производства того, что сейчас не так популярно. Но ведь наш музей не может на протяжении многих лет жить только неменяющейся экспозицией?” — в воздухе концертного зала Ave Sol повис риторический вопрос музейного сотрудника. В то время Джоел Спэрстра перед концертом терпеливо настраивал 550 струн клавикорда, как всегда, пытаясь разгадать тайну своего кумира Баха, который писал для инструмента произведения в три руки, а потом один (!) умудрялся их исполнять.