Долго и счастливо, в мире и согласии, как правило, доживают свой век сказочные персонажи. В реальной жизни людей зачастую ожидает совсем другой финал. Мирное и спокойное течение жизни героев этой статьи было нарушено внезапно.
В злобном оскале нашим героям ухмыльнулась судьба в лице фирмы с милым и добрым названием “Улыбка” (Smaids). Впрочем, проживающим в доме на улице Ригас жильцам Людмиле и ее маме Клавдии не до ироничных каламбуров. В октябре суд принял решение выселить их из квартиры без предоставления другого жилья. Проще говоря, людей буквально выкинули на улицу.
В квартире на улице Ригас Клавдия Александровна поселилась в 1953 году. Правда, в 70-м пришлось на три года переехать — временно, пока дом находился на капитальном ремонте. Клавдия Александровна принадлежит к поколению людей, которые первыми восстанавливали город из руин и развалин после войны, которые привыкли всю жизнь трудиться на совесть. А к старости, как и многие наши пенсионеры, она осталась не у дел — ни тебе нажитых кропотливым трудом материальных благ, ни, как выяснилось сейчас, социальных гарантий. А в качестве утешения — только медали “Отличник труда”, “Ветеран труда” и добрая память людей (многие помнят Клавдию Александровну как старейшего в городе парикмахера). Да только одними медалями сыт не будешь! А когда в дом постучалась (в прямом смысле слова) беда, то помочь оказался не в силах никто. Теперь Клавдии Александровне и ее дочери уготована участь самых настоящих бомжей.
Пошла по рукам
В 1991 году Латвия обрела независимость. А жители Латвии вместе с независимостью обрели новые обязанности и права. Распределились эти самые права и обязанности подчас самым неожиданным образом: кому-то досталось больше прав, кому-то — сплошные обязанности. В данном случае право вернуть свою собственность получили граждане, некогда обиженные советской властью. Начался процесс денационализации. Увы, историческая справедливость для одних была восстановлена за счет нарушения прав других — тех тысяч жителей, которым (как впоследствии оказалось) просто “повезло” на тот момент проживать в денационализированных домах. В доме на Ригас владелица объявилась в 1993 году. Правда, дом ей был не нужен, и спустя четыре года произошла продажа первой квартиры в доме. После этого дом начал распродаваться — только уже не владелицей, а ее наследниками. Квартиры продавались и перепродавались многочисленными перекупщиками. По рукам пошла и квартира наших героинь. Пока не попала в распоряжение фирмы Smaids.
Крепостное право-2
Законы “О денационализации домовладений в Латвийской республике” и “О возвращении домовладений законным собственникам” были приняты еще Верховным Советом Латвии в 1991 году. Время и факты показали, что реформа проводилась в интересах довольно узкой группы лиц — членов зарубежной латышской диаспоры, многие из которых бежали в 1944 году на Запад. И не только: среди депутатов, давших старт денационализации, оказалось немало наследников бывших домовладельцев. До 70% домовладений в республике досталось гражданам зарубежных стран: США, Канады, Израиля, Австралии и Скандинавии. Причем по закону, они могли получить от государства компенсации за национализированные домовладения, однако вместо этого предпочли потребовать жилые дома “в натуре” — вместе с их жильцами. Некоторые затем продали свои домовладения (опять-таки вместе с жильцами) частным лицам или фирмам. Государство передало дома в частную собственность новым хозяевам вместе с жильцами этих домов в принудительном порядке, без их согласия, без предварительного отселения людей в другие (муниципальные) квартиры, без компенсаций, достаточных для приобретения другой квартиры. Чем не крепостное право — только вместо деревеньки с крестьянами продаются и покупаются современные квартиры! Интересный факт: при возвращении наследникам бывших домовладельцев собственности правительство Латвии закрыло глаза на тот факт, что до 1940 года 90% домовладений в республике было заложено и перезаложено в Ипотечном банке Латвии, а полученные кредиты не были возвращены. А сама денационализация домовладений производилась в обстановке острого дефицита жилья и при полном отсутствии жилищного строительства, при высокой безработице и низком прожиточном уровне населения.
Как кость в горле
— Договор аренды с нами не подписывал ни один собственник, — рассказывает Людмила. — Перед владелицей дома стояла задача распродать квартиры, поэтому ей договор был не нужен. Перекупщикам договора тоже были невыгодны, поскольку любой договор должен быть двухсторонним. Не заключала с нами никаких договоров и фирма Smaids. Договор найма у нас был составлен еще в 1986 году с Жилищным управлением. Согласно ему мы и проживали и исправно платили по всем счетам. О том, что фирма приобрела эту квартиру, мы узнали только в августе прошлого года (хотя фирма купила квартиру еще в 2005 году), когда нам пришло предупреждение о том, что они повышают квартплату…
Имели ли право новые хозяева повысить квартплату жильцам до 72 сантимов за квадратный метр — вопрос юридический. Договор о повышении заключен не был, как не был согласован и новый размер оплаты. Согласно Закону о найме жилых помещений, при смене собственников новый договор должен быть заключен обязательно, а предыдущий договор мог быть изменен по согласованию с жильцами — собственник должен предоставить финансовое обоснование, почему он предлагает повысить квартплату. Может, в доме был сделан дорогостоящий ремонт или жильцам улучшили условия жизни? — Нет!
Дальше — больше. Фирма — предприятие коммерческое. Понадобились новые помещения — в данном случае проживающие в квартире люди оказались настоящим костью в горле. И тогда фирма обратилась в суд. Суть иска состояла в том, чтобы признать договор найма, который был заключен с Жилищным управлением, недействительным и отменить его, жильцов выселить без предоставления другого жилья, все долги взыскать. Ну и, соответственно, судебные издержки оплатить. Судья решил дело в пользу фирмы. В свою очередь, Людмила обрекать себя и свою маму на существование в качестве бомжей не соглашается. Надеется, что Окружной суд к правам простого человека отнесется более лояльно.
— Я не могу комментировать решение суда, остается только подать апелляцию, что мы и собираемся делать. Возникло множество вопросов. Во всех пунктах решения суда подразумевается заключение договора с фирмой Smaids, а договора-то никакого нет! Как можно возместить все, что они нам насчитали, если мы никакого договора не подписывали? И до сих пор непонятно: какой статус имеет дом — является ли он денационализированным, если прямые наследники его распродали по квартирам? Могут ли новые хозяева (не владельцы и не наследники) пользоваться правами, какими пользуются владельцы денационализированных домов? Имеет ли права фирма Smaids применять переходные правила, которые касаются только владельцев и наследников, в отношении квартирной платы? Нам на эти вопросы никто не ответил. В юридическом отделе Думы наш вопрос обещали рассмотреть. Но решение суда уже есть, и, согласно ему, может, — нам дорога на улицу. Конечно, может власть имущие над нами сжалятся и переселят куда-нибудь в бараки или на Шаура. Но, знаете, хотелось бы дожить свой век по-человечески…. — глядя на Людмилу и слушая ее печальную историю, невольно холодеет страхом душа от незащищенности и безысходности, с которыми каждый из нас может столкнуться. И обратиться некуда — разве что в Европейский суд по правам человека!
— Такое ощущение, что мы не в цивилизованной европейской стране живем, а в некой банановой республике, где у кого есть деньги и власть — тот и прав, а все остальные — мусор, который в случае ненадобности можно просто вымести на улицу и забыть, — сетует Людмила.
Получается, что ради того, чтобы сделать богатыми несколько тысяч домовладельцев, государство ввергло в нищету более двухсот тысяч жителей Латвии, трудом которых и на средства которых, полученные государством в виде налогов, были построены многочисленные новые кварталы и промышленные предприятия. Денационализация для многих латвийцев обернулась настоящей трагедией. Людям угрожают выселением на улицу, принуждают подписывать договоры аренды на кабальных условиях или, под предлогом проведения капитального ремонта, просто самовольно, без решения суда, выселяют из занимаемых ими квартир на улицу. Им приходится платить за аренду квартиры в несколько раз больше, чем арендаторам муниципальных квартир. Сейчас выселение жильцов из занимаемых квартир поставлено на поток — латвийские суды, перегруженные исками о выселении, выносят ставший уже привычным стандартный приговор: “Выселить из занимаемой квартиры без предоставления другого жилого помещения”.