Гундар Берзиньш очень эмоционален. Когда журналисты задают ему неприятные вопросы, министр невольно повышает голос. В последнее время напрягать связки ему приходится часто, потому что затеянную Берзиньшем реформу медицины считают ошибочной все — и пациенты, и врачи. Впрочем, он не отрицает появления проблем. Он просто просит нас подождать. — Будь в медицине все идеально, никакой бы реформы не потребовалось, — уверил министр. — Но система здравоохранения очень больна, и ей нужно срочное лечение. Иначе на повестке дня появляется вопрос, выживет ли латвийская медицина вообще. — Выходит, реформа направлена на спасение медицины, а не пациентов? — задал Телеграф риторический вопрос. — Ну что вы! Нет. Пациенты не замечают или не хотят замечать изменений в лучшую сторону. Например, в этом году они получат на 20% больше компенсируемых лекарств. Финансирование на эти цели увеличилось на 7 миллионов латов. Если раньше министерство получало очень много жалоб на недоступность льготных лекарств, то теперь их почти не осталось. — Между тем в редакцию Телеграфа продолжают обращаться люди, которые не могут добиться от доктора бесплатных таблеток или капель. Говорят, если ты понравился врачу, лекарство дадут, а нет — не обессудь. — Чтобы таких случаев не было, мы хотим резко усилить контроль над врачами. С середины апреля приступает к работе специальный отдел. При министерстве существует и бесплатный телефон для жалоб — 8001234. На все запросы пациентов мы реагируем очень быстро. Из Риги недавно поступали жалобы на недоступность онкологических препаратов, которые переводились из одной системы закупки в другую. Такие лекарства можно было получить только через семейных врачей, но мы оперативно исправили положение. Странное давление — В Латвии средняя продолжительность пребывания пациента в больнице составляет 11 дней. Больные даже жалуются, что их не хотят отпускать домой, — сообщил Гундар Берзиньш. — А ведь в развитых странах человек остается в клинике не более 5-6 дней. Да, плата за лечение в стационаре с 1 апреля увеличилась! Но это предпринято во благо пациентам. Это своего рода рычаг давления, направленный на то, чтобы медики не задерживали больного в клинике. Несмотря на аргументы министра, Телеграфу показалось, что “давление” больше похоже на выдавливание. А что делать, если пациенту действительно нужно длительное лечение? Тоже будем использовать предложенный Минздравом рычаг? А кто вернет деньги? — Послушав вас, начинаешь думать, что в медицине все в полном порядке! — Не надо сгущать краски. Да, 50% от медицинских расходов в Латвии платят пациенты. Но теперь 900 тысяч человек имеют право на бесплатное лечение. Это дети, малообеспеченные и репрессированные. Чтобы рассчитаться с медицинскими учреждениями за обслуживание этих льготников, государство должно выложить 3,5 миллиона латов. Разве мало? — Половина льготников, возможно, вообще не станет лечиться. Зато государство ударило по самой уязвимой категории населения — пожилым и небогатым людям. “Скорая помощь” в случае чего была их единственной надеждой, а вы эту надежду практически отобрали. Теперь за вызов бригады нужно платить как минимум 6 латов. — Служба неотложной помощи существует для спасения жизни человека, который находится в опасности. И эта его жизнь зависит от минут. До сих пор медики получали очень много необоснованных вызовов и из-за них временами не могли добраться до человека, жизнь которого действительно находилась под угрозой. — Формулировка “необоснованный вызов” слишком обтекаема. — Ее придется уточнять. Мы уже получили сигналы от руководства станции неотложной помощи, что медики вольно трактуют это понятие и берут деньги с людей, которых должны лечить бесплатно. Жертвы уже есть — Может быть, разумно выкинуть пункт о “необоснованных вызовах” из закона? — Нет. Потому что люди действительно злоупотребляют помощью медиков. В прошлом году прирост вызовов составил 25%. Продлись так и дальше, врачи не смогли бы обслуживать всех пациентов. Не надо прятать голову в песок, как страус! И до 1 апреля примерно в 30% “скорая” не отправлялась к больному. Врачи давали консультации по телефону. — Это еще почему? — Потому, что в Риге за последнее время 17-20% вызовов были ложными. Человек вызванивал бригаду 18 раз в течение месяца, чтобы ему сделали пустячные уколы. Или вызывал “скорую”, как такси, с целью доехать до больницы, где у него назначена плановая операция. И никто не задумывался, что один рейс неотложки стоит около 40 латов. — Хорошо, такие пациенты действительно могли бы заплатить. Но в Телеграф обратилась семья, пострадавшая от новых правил. Пожилой человек побоялся вызвать неотложку и умер от сердечного приступа. Это вы тоже считаете нормальным? — Такое случалось и до введения платы. Могу лишь сказать, что людям не надо бояться вызывать медиков. Постараемся быстро ввести изменения, которые позволят бригадам “скорой” всегда быть вовремя там, где нужна их помощь. Медицинский молох — Вы сами признали, что медицинская реформа не доработана до конца. Так нужно ли было торопиться с ее введением? Она опасна для жизни наших соотечественников! — Все боялись запустить недоработанную реформу, и из-за этого 14 лет ничего не двигалось с места. Иностранные эксперты давным-давно советовали объединять больницы, а мы все ждали, потому что пугались перемен. К сожалению, надо наконец решиться на эти перемены! — Выходит, нужно мириться с тем, что реформа потребует человеческих жертв? — Ну не будет никаких жертв, поймите, наконец! Я не злодей, чтобы мучить людей. Например, благодаря изменениям мы надеемся снизить детскую перинатальную смертность. В год планируем сохранять до 200 детских жизней. Все так. Но хотелось бы напомнить господину министру, что счет на спасенные жизни еще не открыт. А вот жертвы у реформы уже есть. Кто за это ответит?