Судья Юлия Бауфале должна была рассмотреть уголовное дело в закрытом заседании в начале июня, но отложила его на неопределенный срок по причине, которая не называется. Между тем, во время досудебного расследования было проведено несколько психиатрических и судебно-медицинский экспертиз. Какие выводы сделаны – остается тайной, которая будет приоткрыта только во время оглашения приговора. Максимум, что грозит малолетнему убийце – принудительные работы.
Родители погибшего мальчишки, у которых еще трое детей, хватились ребенка, когда не дождались с прогулки. Обратились в полицию. Патрульный экипаж обнаружил тело мальчика поблизости от его дома с разбитой головой. Найти подозреваемого не составило труда, поскольку все знали, что соседские дети часто проводили время вместе. Задержанный признался в полиции, что преступление совершил он. Помощь пострадавшему не оказал, потому что думал: приятель оклемается. Поводом для трагически закончившейся ссоры было неосторожно сказанное приятелем слово, обидевшее старшего по возрасту.
Ни убийца, ни его жертва никаких хлопот, ни дома, ни школе не доставляли. Приводов в полицию не имели.
Подсудимый находился под присмотром тети, мать уехала на заработки за границу. Школа претензий к временной опекунше не имела.
Это не первый в нашем городе случай, когда подростковая агрессия не знает границ. После случившегося в классах, на родительских собраниях прошли беседы, велась другая работа. Но она оказалась неэффективной, чему есть свежие примеры. И психологи, и социальные педагоги, и заместители директоров школ по воспитанию, и инспектора по защите прав ребенка, и инспектора полиции по делам несовершеннолетних – вон их сколько! – твердят, что прежде всего виноваты родители. Так начинайте, наконец, с ними скрупулезную, индивидуальную, систематическую профилактическую работу. А то ведь объявляете аврал, когда случится нечто похожее на то, что произошло в Ругели в студеном декабре прошлого года.