Сейм, рассматривая во втором чтении поправки к Закону о труде, разработанные представителями фракции «Единства» Иной Друвиете и Ко, отверг предложение «запретить работодателю требовать знания конкретного иностранного языка, если в рабочие обязанности не входит использование этого языка».
За это предложение, направленное прежде всего против использования русского языка в деловой среде, проголосовали 36 депутатов ("Единство", VL-ТБ/ДННЛ, Висвалдис Лацис), против — 24 депутата (ЦС). Еще 27 депутатов воздержались (СЗК, ЗЛЛ). Таким образом, для принятия решения не хватило голосов.
Не было поддержано и предложение о том, что в случае трудового спора из-за плохих языковых познаний сотрудника именно работодатель должен доказать, что требуемый уровень знаний необходим для выполнения профессиональных обязанностей, либо что конфликт с сотрудником возник вообще не на языковой почве. Не встретила поддержки и идея о запрете на указание в объявлениях о свободных вакансиях требований о знании конкретного иностранного языка, если должность не предполагает непременного использования такого языка (например, в случае поиска уборщицы).
Инициаторы поправок считают, что работодатели не должны требовать от будущих подчиненных знания иностранных языков, если их использование не входит в обязанности сотрудника. "Работодатель должен доказать, что этот язык действительно необходим", — заявила бывший министр образования Ина Друвиете ("Единство").
Не секрет, что больше всего многих депутатов волнует не английский или немецкий в ресторанном меню, а то, что при приеме на работу от кандидатов требуют знания русского. Деловая среда живет по своим законам – законам конкуренции. Отбив у молодых латышей желание изучать русский язык, политики спустя 20 лет спохватились, что от их "мудрой" языковой политики страдают-то в первую очередь сами латыши, особенно провинциалы, которым изучить русский было негде. Работодатели не желают принимать на работу людей, с которыми не могут свободно общаться они сами и их клиенты…
Депутат Дзинтарс Расначс (VL-ТБ/ДННЛ) указал, что работники в сфере обслуживания, конечно, должны говорить на разных языках, но нет смысла распространять завышенные требования на другие сферы. Расначса возмутило объявление о поиске грузчика, который должен владеть не только латышским, но и русским языком. "Нужен рабочий. Работа связана с поднятием тяжестей. Как ему при поднятии тяжестей понадобится русский язык?" – риторически воскликнул депутат.
Расначс процитировал еще несколько объявлений о работе, недоумевая, зачем знать русский леснику, ухаживающему за посадками, или повару, который непосредственно с клиентами ресторана не общается. Апофеозом "нелепых", на его взгляд, требований является объявление о поиске вязальщицы-надомницы, которой также требуется знать русский.
"В автосерсвис нужен шиномонтажник. Шиномонтажнику нужно знать русский язык! – кипятился депутат. – В какой связи? Шиномонтажник – рабочий, он непосредственно выполняет эту механическую работу".
О том, что шиномонтажнику нужно хотя бы объясниться с клиентом по поводу того, на каком колесе шину менять – Расначсу в голову, очевидно, не приходит… Как и то, что вязальщице с мастером и заказчиками также придется договариваться не только по-латышски, но и по-русски. Или что леснику может попасться нехороший русский браконьер-порубщик…
В ответ на гневную филиппику Расначса депутат Виталий Орлов (ЦС) напомнил, что против подобных ограничений выступила Конфедерация работодателей. Бывший министр сообщения Айнарс Шлесерс (ЗЛЛ) также придерживается прагматичной точки зрения: по его словам, «на свободном рынке нельзя заставить работодателя принять на работу человека, которого он принимать не хочет». По мнению Шлесерса, жителям маленькой Латвии пошло бы на пользу знание не менее чем трех языков.
Напомним, эпопея с языковыми поправками к закону о труде началась в феврале, когда в эфире передачи Латвийского радио Krustpunktā Друвиете заявила, что знание русского языка в Латвии нельзя считать нормой, даже если речь идет о требований работодателей в сфере обслуживания. По ее словам, "лингвистическая дискриминация латышей достигла характера эпидемии" — наемные работники вынуждены использовать русский. Признав, что "экономическая ценность русского языка выше, чем у латышского", депутат призвала "обеспечить монопольное положение латышского языка".