Два месяца назад тогдашняя министр культуры Сармите Элерте опубликовала статью об идентичности и интеграции.
В ответ на критику этого документа (в том числе и от меня), она детально разъяснила те идеи, которые стали основой для новых принципов социальной интеграции и национальной идентичности.
Благодаря этой статье, кажется, я только сейчас поняла, в чем наши взгляды различаются, а в чем – сходятся. Я решила расширить обсуждение этой темы и осветить наиболее волнующие вопросы, по которым мое мнение не совпадает с мнением Элерте. Отмечу, что в большинстве вопросов я даже согласна с предложенными в "плане действий интеграционного документа" методами, однако есть и проблематичные, на мой взгляд, постулаты, такие, как "идеологическое обоснование". По-моему, эти постулаты лишь увеличивают раскол в современном обществе, делая разрыв в его понимании гигантским и непреодолимым.
Одной из самых важных тем, обсуждаемых в современном обществе, является вопрос, следует ли неграждан называть иммигрантами?
К сожалению, я не соглашусь с тем, что неграждан Латвии следует приравнять к новым иммигрантам, которые недавно появились в нашей стране.
Это не юридический спор. По-моему, мы опять уткнулись в границы применения юридических категорий. Вполне возможно, что юридически неграждан корректнее всего назвать именно иммигрантами, имеющими в Латвии особый статус. Однако, политика интеграции не должна воспроизводить старые юридические тексты, особенно в случаях, когда юридическое определение само по себе создает барьер для формирования сплоченного общества.
В Латвии есть огромное число различных групп людей, созданных законом, несмотря на то, что это не всегда совпадает с нашим представлением о социальных группах. Пациенты (критерии определены законом, и они не всегда совпадают с нашим мнением о том, кого бы мы назвали пациентами). Чиновники. Малообеспеченные (при этом не все бедные люди согласно закону являются малообеспеченными). Неграждане также является группой, созданной законодательством. "В природе" особой разницы между нелатышом-гражданином и нелатышом-негражданином уже нет. Представители обеих групп, скорее всего, родились в Латвии и проживают в ней более 20 лет. Представители обеих групп, скорее всего, разговаривают на русском и используют одни и те же культурные и развлекательные продукты. И партия, которую поддерживают представители обеих групп, это скорее всего, "Центр согласия". Правда, первая группа имеет право за нее голосовать, а вторая – нет.
Единственная разница между представителями этих групп, это то, что первые сдали экзамен по натурализации, а вторые – нет. Впрочем, в "реальной жизни" латвийский негражданин все-таки гораздо больше напоминает представителя нацменьшинств, чем нового иммигранта из другого государства. Поэтому неверно и необоснованно унизительно зачислять их в категорию иммигрантов. Неверно – потому, что нет такой интеграционной политики, которая одновременно распространялась бы на всех людей, определенных в документе как "иммигрант", и не касалась бы той части новых латвийских граждан, которые не так уж и свободно говорят по-латышски.
По-моему, авторы документа и сами это понимают, поэтому в "плане действий интеграционного документа" неграждане последовательно названы негражданами, а не иммигрантами. Авторы осознают, что подход к этой категории людей должен быть кардинально другим, особенно в сравнении с тремя другими категориями иммигрантов в Латвии.
А необоснованно унизительным подобное зачисление неграждан в категорию иммигрантов считается потому, что это еще больше подчеркивает то обстоятельство, что те люди, которые переселились в Латвию в советское время, как и их потомки (неграждане и уже граждане) являются для Латвии чужеродными, и им нужно как можно скорее олатышиться (что бы это ни значило). Дополнение, что специальный статус дается им из гуманных соображений, также абсолютно лишнее и оскорбительное. Это совсем уж не является хорошей стартовой позицией для создания сплоченного общества, и подобные разговоры скорее отталкивают, чем мотивируют на общую работу и общую натурализацию.
Может быть то, что пишут, звучит утопически, но мне кажется, видение интеграции должно быть другим. Не тогда, когда мы сначала определяем, кто здесь хозяин, а остальных делим на желательных и нежелательных гостей, а тогда, когда мы просто признаем, что Латвия – это наш общий дом, и вместе начнем решть, как его улучшить. Когда мы публично скажем, как ждем возвращения лояльных Латвии гостей из Ирландии, Англии, Испании – и Илзе, и Ивана, даже если у них пока нет латвийского гражданства. И это означает, что меняться должны мы все – стать более активными, дружелюбными, начать помогать друг другу и относиться к друг другу с уважением.
Нашей общей целью должно стать развитие государства, создание примера демократии с активным и сплоченным гражданским обществом. Если до этого мы пытались догнать Европу – то теперь нужно смотреть еще дальше: нужно перегнать Европу, так, чтобы уже она училась у нас. Лучшее средство интеграции – это общая работа во имя большой благородной цели. Участвовать в благотворительных акциях, сборах, помогать старикам и бедным, пытаться улучшить госуправление в стране. Работая вместе, мы лучше узнаем друг друга и начнем доверять, а без этого качества сплоченное демократическое общество представить нельзя. По-моему, политика интеграции должна быть ориентирована на поддержку и продвижение этой общей, сплоченной деятельности.
Если уж государственные лица по праздникам выступают с речью, то я бы хотела слышать о достижениях общества или отдельных его членов, о работе, которой можно гордиться – вне зависимости от того, кто ее сделал, русский или латыш, гражданин или негражданин. Может быть, это наивно и идеалистично, но я думаю, именно таким и должен быть путь к созданию такого общества, к которому хотел бы принадлежать каждый. А интеграция – это всего лишь средство на пути к достижению этой цели.
*Ивета Кажока – политолог
(Politika.lv. Перевод Mixnews.lv)