После публикации статьи «Кто угрожает латышскому языку», где я позволил себе утверждать, что угроза русского языка латышскому – это просто навязанный миф, я получил много отзывов, как приветствующих мое мнение, так и критикующих.
В качестве одного из доказательств я привел опыт ЛССР, где официально использовались два языка, но латыши свой язык из-за этого не забыли. Знакомясь с критикой, я заметил, что многие комментарии латышей среднего и старшего поколения начинаются с одной и той же фразы. Звучит она приблизительно так: «Когда мы были в СССР, нас заставляли использовать русский в разных сферах жизни…» Сфер приводилось много, начиная от бытового обслуживания и заканчивая делопроизводством.
Но я в этом и не собирался с ними спорить. Я совершенно не одобряю, что кого-то насильно заставляли использовать русский. Утверждая, что второй язык не может навредить латышскому, я имел в виду его добровольное применение. Введение в Латвии двуязычной системы обяжет к знанию русского только государственных чиновников. Если верить тем, кто утверждает, что при приеме на государственные должности этническая принадлежность роли не играет, проблем вообще не должно быть. Русских будут обслуживать преимущественно русские госслужащие, знающие оба языка. Простой латыш как пользовался своим родным языком, так и будет продолжать это делать. Знать ли ему помимо латышского русский, английский или еще какой-нибудь язык, останется сугубо личным делом.
Но вернемся к сути вопроса. Думая, что они критикуют меня, комментаторы, сами того не сознавая, подтвердили, что за лозунгами об интеграции на базе латышского языка стоит банальная месть. Ведь, если верно их утверждение, что периодическое использование другого языка вытесняет из памяти родной, то насильственное введение в русских школах обучения на латышском – это зло для русских детей, и творимое вполне осознанно. И когда в организациях с русским коллективом законодательно требуют проводить официальные мероприятия на латышском (а рабочий процесс в основном и состоит из официальной части), на самом деле русских хотят заставить забыть свой язык.
Но, министры и депутаты, когда вводили эти законы, чуть ли не на Библии готовы были клясться, что все эти меры не направлены против русского языка и не нацелены на вред его носителям. Увы, факты свидетельствуют об обратном. Все двадцать лет усилия направляются не на развитие и популяризацию латышского языка, а против русского. Проще говоря, вместо того, чтобы сказать: «Латышский – это хорошо!», правящая элита внушала: «Русский – это плохо!».
Не пора ли снять маски, господа? Я призываю лидеров мнений латышской общины честно сказать: «Когда-то нас обидели и сегодня мы хотим за это отомстить. Нам абсолютно не важно, что обидели нас не эти школьники, учителя и служащие. Просто очень хочется кому-то сделать больно…». Как психолог, я их пойму. Готов даже предложить психотерапию для избавления от «комплекса раба». Ведь признание болезни — первый шаг к ее исцелению.
Виктор Елкин
Руководитель департамента коммуникаций Центра русской культуры Латвии в Москве
Активист Штаба защиты русских школ
Психолог, Mag. psych.