«...Более 183 тысяч граждан проголосовали за референдум по второму госязыку. Конечно, для латышей это было очень больно, как своего рода удар в спину. И все–таки это не значит, что те, кто поддержал референдум, — враги», заявляет депутат Сейма Ивате Григуле (СЗК).
"Очевидно, что референдум — это результат провала той политики интеграции, которая реализовывалась последние 20 лет. Это нужно честно признать и попытаться путем диалога выработать более эффективную модель сплочения общества", — считает депутат Ивета Григуле, которая сама обратилась в редакцию издания "Вести Сегодня", чтобы познакомить русскоязычных читателей со своей позицией накануне референдума. — Убеждена, что нынешняя ситуация неприятна для всех политических сил, в том числе и для "Центра согласия". Все мы испытываем дискомфорт от происходящего. Честно говоря, мне меньше всего хочется сейчас искать виновных, и уж тем более я не хочу обвинять в какой–то нелояльности тех, кто поддержал референдум. У каждого, наверное, были свои мотивы, почему он так поступил. Кто–то из чувства протеста, кто–то поддавшись на призывы лидеров того же "Центра согласия"… Я все–таки сейчас призываю подумать о том, как нам жить вместе дальше. Я бы призвала сперва обратить внимание на то позитивное, что у нас есть. Между латышами и русскоязычными нет никаких расовых различий, нет религиозных противоречий. Столетиями мы жили бок о бок, без этнических конфликтов. У нас общая история. Есть все предпосылки для объединения двух общин и мирного сосуществования. Нам действительно нечего делить. Если уж говорить откровенно, то у нас одна беда, которая должна на самом деле не разъединять, а сплотить нас, — это катастрофическое уменьшение населения. И латышей, и нацменьшинств. И если мы сейчас не сумеем найти общий язык и объединиться, то тогда еще через несколько лет… нашу территорию займут совершенно другие люди. Извините, но у меня лично с русскими больше общего, чем жителями далеких африканских и азиатских стран! Территория никогда не остается пустой, и если мы не сумеем остановить отток молодежи, не сумеем создать общество благополучия, то тогда здесь будут жить другие люди. Вот о чем нужно думать, а не о каком–то мнимом этническом или языковом противостоянии. Будь моя воля, я бы прекратила подчеркивать какие–то различия между представителями двух общин, а постоянно напирала бы на то общее, что у нас есть. Это общая радость от побед в спорте, это общие праздники. Посмотрите, как Нил Ушаков Риге сумел организовать празднование Лиго в столице! Поверьте, латыши это оценили. — Вы против второго госязыка? — Разумеется. Но поймите: это вовсе не значит, что я за то, чтобы ущемлялись языковые права нацменьшинств. Считаю, что нацменьшинства должны и дальше иметь возможность учиться на своем родном языке, сохранять свои традиции. Думаю, давно пора и сделать праздничным днем православное Рождество. Это совершенно логично, ведь у нас тысячи латвийцев являются православными, кстати, среди них и очень много латышей. Что же касается государственного языка, то им должен быть один язык — латышский. У маленького латышского народа нет другой земли, другой территории, на которой он мог бы развивать и сохранять свой язык. Язык — одна из основ государства. Давайте не будем подрывать эти основы. Обо всем другом можно и нужно дискутировать. Я понимаю, что у русскоязычных могла накопиться какая–то обида. Но я, пользуясь случаем, хочу призвать их не переносить свое недовольство на латышский язык. Протестовать можно по–разному, но не подрывая основы государства. — Возможно, до референдума дело и не дошло бы, если бы не акция националов по переводу всех школ на латышский язык. — Я с вами готова согласиться — радикалы спровоцировали ответную реакцию. Однако будем объективны: акция национального объединения завершилась ничем. Большинство латышей повели себя разумно и не поддержали подобную радикальную идею. Из этого я делаю вывод, что большинство латышей вовсе не хотят лишать нацменьшинства возможности учиться на своем языке. Увы, такой же сдержанности от русскоязычных граждан не было — более 183 тысяч граждан проголосовали за референдум по второму госязыку. Конечно, для латышей это было очень больно, как своего рода удар в спину. И все–таки это не значит, что те, кто поддержал референдум, — враги. Я бы призвала после референдума быстрее забыть, кто был "за" или "против". Пора уже понять, что победителей у этого референдума не будет. В конечном итоге мы проиграли все. Проиграли потому, что вообще дело дошло до подобного абсурдного референдума! — На какой платформе возможно сближение двух общин? — Опять–таки на близости культур, истории, на необходимости вместе решать актуальные проблемы, которые волнуют всех, — это безработица, отъезд населения, социальные вопросы… Ничто так не сближает, как необходимость противостоять общему "противнику". В данной ситуации условным противником являются сторонники лишения Латвии своей идентичности. Я имею в виду попытки под предлогом финансовых проблем в еврозоне создать некое федеративное устройство. В интересах и латышей, и нелатышей отстоять свою независимость, право самим определять свою финансовую, экономическую политику. У нас общего больше, чем различий. Думаю, для политиков — прежде всего тех, кто заседает в этом сеймовском здании, — референдум тоже должен послужить уроком. Нужно прекратить с трибуны сейма делать обидные выпады в адрес нацменьшинств или даже тех, кто поддержал референдум. Не будем пытаться сводить счеты друг с другом. Это тоже путь в никуда. Еще раз подчеркну: если вы можете не голосовать за второй госязык, то сделайте это. Итог референдума и так понятен, но, не поддерживая второй госязык, вы покажете, что уважаете латышский народ и основы латвийского государства.