Наша читательница» рассказала такую историю: «Добрый день! Я бы хотела посоветоваться с вами и узнать ваше мнение. Недавно от подруги узнала, что происходило, когда был детский дом-приют «Аусеклитис» в Крепости. Подруга, бывшая воспитанница приюта, убегала оттуда – ей не нравилось там жить. И за это ее отправляли на лечение в DPNS (психбольница) на целый месяц. Разве из-за такого отправляют на лечение? Притом, сколько раз подруга убегала – столько раз она побывала в DPNS. Ужасное там было отношение руководства к детям. Да и сейчас, насколько я знаю, приют «Priedīte» тоже детей отправляет на лечение. А как сейчас человеку, который из-за такой ерунды побывал в больнице, сдать на права? И вообще, имеют ли право приюты по таким причинам отправлять детей на лечение?»
Чтобы разобраться в сложившейся ситуации, журналист попросил у читательницы номер контактного телефона ее подруги, которую, якобы, без всяких оснований, неоднократно помещали в психоневрологическую больницу. Выяснилось, что подруга сейчас находится за границей и должна скоро вернуться, но о том, что творилось в «Аусеклитисе» и «Приедите», нам может рассказать другой человек, тоже бывший воспитанник приюта. Ивар (по известным причинам, это ненастоящее имя нашего собеседника) был откровенен. В то, о чем рассказывал 19-летний худенький паренек, больше похожий на подростка, сложно было поверить, настолько содержание его воспоминаний о приютах было жутким.
Воспоминания детдомовца
Ивар, по сути, рос сиротой: своего отца он не знал, а когда мальчику исполнилось 4 года, умерла и его мама. Воспитывала ребенка бабушка. Жили в частном доме, на мизерную бабкину и сиротскую пенсии. Нехватка была во всем. В доме не только не было водопровода, но даже и колодца во дворе. За водой ходили на заправку, расположенную по соседству. Серьезные проблемы начались к 14 годам, у подростка наступил переходный возраст, и бабушка с внуком не могла справиться. Впрочем, ее больше волновало самое насущное – накормить ребенка .
«Дурак был – в школу не ходил, – скупо откровенничает парень. – Не складывались отношения с одноклассниками. Из-за того, что Сиротский суд посчитал, что условия, в которых я живу – плохие, он принял решение отправить меня в Крепость, в «Аусеклитис». Когда приюты объединились, нас перевели в Стропы. Тут было намного лучше, здесь работали хорошие люди, но все равно, чувствовал я себя ужасно. Воспитатели намного добрее, дети – лучше. Но все равно, не хотел бы я вернуться туда. Не нравилось мне в приюте, поэтому несколько раз убегал к бабушке. За это меня наказывали – запрещали на неделю прогулки, отправляли в больницу на месяц. Я такой не один был, из нас многие побывали в больнице. В больницу меня отправляли 4 или 5 раз, точно не помню сколько. Там нас держали на таблетках. Телефоны у нас забирали, поэтому позвонить и попросить защиты я не мог. А так, если удавалось дозвониться в инспекцию по защите детей, то психологи нас выслушивали и приезжали забирать. Сначала я лежал в детском отделении, потом вместе с мужчинами. Нет, в больнице нас не обижали. Выпьешь лекарство – и спишь все время.
Девятый класс я заканчивал, учась в спецшколе за Резекне. Самый ужас был там: кормили так, что есть невозможно, туалеты немытые, вокруг одни воры – пропадало все. В комнатах даже по ночам курили так, что спать было невозможно. В приют я приезжал только на каникулы. Из детдомовских очень многие учились в спецшколах. Развозивший нас после каникул бусик всегда был полон.
Сейчас живу с братом, стою в очереди на квартиру, учусь в вечерней школе. Пока каникулы, получил статус безработного и хожу на курсы. Очень хочу учиться в университете, потом работать на радио. Весной закончил платные курсы радиоведущих в Риге. Даже был в эфире на латвийском радио в утренней программе. Ищу работу: сейчас хотел бы работать или кондуктором в городском транспорте, или продавцом в супермаркете.
Когда я бываю в районе Кожобувного комбината, то рядом с психбольницей часто вижу приютский бусик. Что, детей из приюта постоянно возят в больницу? За что, интересно?».
«Детское гетто»
По списку в «Приедите» 53 воспитанника, но сейчас там живут 43 ребенка, так как многие разъехались на каникулы: кто-то к родным, кто-то – в Америку, иной – в Швецию. В «Приедите» воспитываются дети в возрасте от 2 до 19 лет. Недавно удалось добиться того, чтобы ребята могли жить в приюте до 24 лет. Это дает им возможность получить приличное образование.
Приюты «Аусеклитис» и «Приедите» были объединены в 2011 году, и с этого времени начался настоящий ужас. Двух пятнадцатилетних воспитанниц, сбежавших и куролесивших в компании с уголовниками, искали с криминальной полицией. В «Аусеклитис» ведь направляли самых «трудных» подростков, с проблемным поведением, не желающих учиться, злоупотреблявших курением и выпивкой, совершавших правонарушения. В «Приедите» этого не было.
Вопрос: «Правда ли, что воспитанников приюта за побеги отправляют в психоневрологическую больницу?» – нынешнего руководителя приюта «Приедите» Людмилу Смыкову возмутил до предела. Вместо ответа Людмила Андреевна пригласила приехать к ним в гости и поговорить с детьми, с медицинским и социальным работниками.
«Нам нечего скрывать, мы открыты для всех, – сказала Смыкова. – Приезжайте, смотрите сами, говорите с детьми и сотрудниками. Я пришла работать в приют, видя себя не в качестве воспитателя или, хуже того, надзирателя, а в качестве мамы, бабушки. Я не ожидала, что тут будут больные дети, я думала, что тут одни сироты. Давно мечтаю о внуках, и эти дети ими для меня стали. У наших ребят есть все. В приюте неоднократно делался ремонт. Помогают спонсоры – дети не нуждаются в конфетах и одежде. Если что им и нужно – это внимание, общение».
Одной из основных причин, заставивших Смыкову и ее команду добиваться беспрецедентного решения – вывести «Приедите» из подчинения Управлению социальных дел, явилось то, что в результате постоянной смены приютского руководства и кадровой чехарды, это детское учреждение, которое для детей должно было стать родным домом, превратилось в самое натуральное детское гетто.
Прийти в гости тому же бывшему воспитаннику приюта было проблематично. Устроить концерт и пригласить гостей, означало проделать массу ненужной бумажной работы – оформление заявок, сценариев и прочее, прочее...
До недавнего времени «Приедите» был закрытой структурой, в приюте было установлено 16 видеокамер, изображение с которых выводилось на монитор в кабинетах директора приюта и руководителя Управления социальных дел. Доходило до анекдота: стоило сотруднику за 15 минут до окончания рабочего дня переодеться, как моментально от самого главного «социального» босса следовал звонок: «И куда это вы собрались?». Сейчас информацию, отснятую при помощи видеокамер, получает охранник. И это правильно, потому как его прямой обязанностью является обеспечение порядка на территории приюта.
Сейчас в приюте делается все возможное, чтобы уничтожить возводимое годами «детское гетто». С 1 января «Приедите» вернули социальный автобус, а в штате опять появился шофер. Ведь до недавнего времени, чтобы приюту получить машину, нужно было заявку оформлять в Управлении социальных дел за неделю. А если ребенок руку, например, сломал?
Ныне в «Приедите» появились штатные музыкальный работник и физиотерапевт. Теперь сами приютские сотрудники и воспитанники способны своими силами устроить добротный концерт. В приюте, наконец, заработали кружки, дети получили возможность заниматься в той же «Яунибе». С прошлого года появилась группа картингистов. Трое мальчишек ходят на бокс, один – на футбол, девочка – на бальные танцы. Людмила Смыкова уверена, что это первые ласточки, и таких детей станет больше.
К вопросу о «психушке»
Сразу скажем: приют детей на лечение в психоневрологическую больницу и на учебу в специнтернаты не направляет. Решение о спецшколах принимает рижская медкомиссия. Ребенку присваивается определенный код, и обычная школа просто не имеет права взять к себе такого ученика. Людмила Смыкова рассказала, что своей задачей №1 видит перевод подавляющего большинства своих детей на учебу в городские школы. Если отмечена положительная динамика, то по решению педсовета детдома ребенка записывают на медкомиссию, чтобы в дальнейшем забрать его из спецшколы. Чтобы дети видели в приюте свой дом, их забирают из интернатов не только на каникулах, но каждую неделю. Малышей утром увозят в детский садик, а вечером привозят в приют.
До 6 лет ребенка вообще по закону нельзя отправить на лечение в психиатрическую больницу.
«Среди наших воспитанников есть дети, которые нуждаются в помощи врачей, - говорит Людмила Андреевна. – Я не отправляю детей в больницу. У нас работают опытные медработник и психолог, при необходимости мы обращаемся за помощью и консультацией к детскому психиатру. Только после обследований врач принимает решение о госпитализации».
Кстати, тот факт, что человек проходил в прошлом лечение в психоневрологической больнице, не мешает получению водительских прав. Врачи дают «добро» на получение прав на основании его сегодняшнего состояние здоровья.
Государству детские дома не нужны
Омбудсмен Янсонс считает, что детские дома в Латвии, как «пережитки военного времени» должны быть закрыты, что директора детских домов отправляют детей в школы-интернаты, дабы облегчить себе работу и сэкономить бюджетные средства. Выступление г-на Янсонса тесно перекликается с государственной политикой, направленной на закрытие детских домов и передачу детей, по западному образцу, в приемные семьи. А вот многие воспитатели детских домов с этой практикой не согласны, и не из-за того, что держатся за свои рабочие места. Слишком тяжело работать в приюте, и если ты человек равнодушный и детское поведение тебя раздражает, долго в детдоме не проработаешь. Для того, чтобы заменить ребенку родителей, подарить ему любовь и доброту, которых его лишили родные папа и мама, нужно иметь, действительно, большое сердце.
Зачастую приемные семьи, расположенные в сельской местности, не имеют тех возможностей, которые детям дает детский дом. Детей берут и нередко возвращают. Людмила Смыкова призналась, что плакала, когда способного и умненького мальчугана забирали в такую сельскую семью. Ребенку нужен был город, чтобы учиться и развиваться дальше.
Пока мы разговаривали с Людмилой Андреевной, ее питомцы шустро собрались и уехали на экскурсию в Русский дом к Героиде Богдановой. Следующий день у них также был насыщенным, ребята ехали в парк «Сталкерс». Похоже, «Приедите» для них стал не просто приютом, а настоящим родным домом.