Статус СЭЗ могут получить до 5% территории Латгалии (70 000 гектаров). Министерство охраны среды и регионального развития рассчитывает, что за время действия СЭЗ будут созданы условия, которые позволят наполовину сократить безработицу (по Латгалии в апреле нынешнего года — 18%, в среднем по стране — 8%) и до конца 2035 года создать 10 000 новых рабочих мест (за пятилетний срок — 200 рабочих мест). Статус СЭЗ предусматривает налоговые льготы — до 80% подоходного налога с предприятий и налога на недвижимость.
Александр Гришуленок, председатель правления Латгальской финансовой компании: Плохо, что к уже существующим предпримятиям закон не относится. Вот у меня сын в Лудзе занимается деревопереработкой. Я сегодня сказал ему, что иду на «круглый стол», и спросил: что ты думаешь по этому поводу? Он говорит: о, все будет здорово! Я получу такие–то ресурсы от самоуправления на развитие инфраструктуры.
Я говорю: сынок, по всей видимости, ты ничего не получишь. А если захочешь получить, то должен будешь ликвидировать то, что у тебя есть. И перенести то, что ты инвестировал в свое предприятие, туда, в зону, и начать все заново. Мне кажется, это как–то неразумно.
И другой вопрос. Сам по себе статус, льготы на налоги, на что–то другое не имеют никакого значения, если нет продуктивного бизнеса. Если же бизнес работает только на внутреннее потребление, часто оказывается, что эта ситуация почти невыгодна. Надо включаться в бизнес–модель, которая строится на международном разделении труда. На глобальных товарно–денежных потоках.
Каким образом в это вписывается статус СЭЗ? Кто–нибудь из депутатов на глобус смотрел? Что такое Латгалия — тупик или все–таки точка на глобусе, где предполагается какое–то трансграничное, глобальное сотрудничество? Потому что, если не смотреть на глобус, все эти игры с зонами мне кажутся совершенно бессмысленными. Вопрос: мы смотрим вообще на глобус или нет?
Иван Рыбаков, депутат Сейма: — Кроме того, Латгалия — это та зона, вокруг которой мы сейчас бряцаем оружием. И я думаю, что серьезный инвестор сюда вообще не придет. Ни с той, ни с другой стороны. Ни с этой, ни с российской. Он подумает: а мы же тут готовим упреждающий удар.
Еще одна парадоксальная вещь: последние данные по безработице в Латгалии — 17,8%, в Риге — 4%… Но я очень часто езжу по Латгалии, и серьезные предприниматели мне говорят: некому работать, не с кем работать. Получается замкнутый круг. При безработице — 17,8%.
Евгения Кущ, депутат Лудзенской краевой думы: — Пример из практики. Появился инвестор. У него есть швейное производство в Виляке. Хотел сделать предприятие и в Лудзе. Самоуправление пошло навстречу. Здание нашли, все нашли…
Стали искать рабочую силу. Сделали объявление в газете: «Отзовитесь, швеи!» Мы обзванивали всех, про кого знали, что они швеи. На встречу пришли 25 человек. И то сказали: «Я на бирже, у меня пособие, нам работать не надо…» Инвестор покрутился и сказал: «Я возьму паузу на два месяца».
И в итоге создал 50 рабочих мест в Гулбене. То есть рабочая сила — действительно проблема.
То, какая от этого закона будет польза, трудно прогнозировать. А мы уже видим земли для СЭЗ. Мы выкупили банкротирующий льнозавод, к нему надо подводить коммуникации. Значит, самоуправление уже может вкладываться.
Второй участок довольно хороший. Он находится возле железной дороги, и мы думаем, что потенциальные инвесторы могут быть. Но там болотисто. Значит, инвестору тоже надо будет вкладываться.
А. Гришуленок: — Создать новое рабочее место на существующем предприятии значительно легче, чем выйдя в поле. Допустим, для того чтобы восстановить фирму и сделать полтора рабочих места, нам надо было инвестировать порядка 100 тысяч евро. А вот поле брошенное, заброшенное…
То есть если создавать с нуля, то я думаю, что эти траты будут 40 или 50 тысяч евро. Создавать рабочее место, чуть–чуть расширив существующее предприятие с экспортным потенциалом, мне кажется значительно проще. И разумнее. Там все уже есть. Рынки, структура управления, поставщики… Там все понятно.
А пользу закона я вижу в том, что есть повестка дня. Сама по себе повестка дня, сам этот вопрос — это уже замечательно. Да, его надо обсуждать, развивать. Иван правильно говорит: если нет денег, если все эти планы не обеспечены какими–то инвестиционными ресурсами, то они не сработают. Мы что, в каждой волости начнем делать технопарки? Нет смысла…
Я верю, что Даугавпилс это может сделать, Лудза может, Резекне может… Они могут найти себя в каком–то международном разделении труда, в какой–то цепочке. Эти города и народ как–то собирают, там есть высшие учебные заведения, людей как–то можно привлечь. А по периферии…
Я смотрел — в Резекненском районе у 53% населения нет нормального туалета. То есть рабочей силы там нет и не будет. До тех пор, пока не будут создаваться рабочие места. Значит, нужны инвестиции…
Е. Кущ: — Вопрос: какую свою роль в этом деле видят государственные мужи? Если мы хотим привлечь иностранных инвесторов, то в этом должна быть своя роль и у государства. Да? Но я согласна с тем, что в первую очередь мы должны пробежаться по своим местным предприятиям, предложить им тоже эти условия СЭЗ. Потому что им легче или кинуть на это место еще одно производство, или новую идею. Это будет быстрее и эффективнее, чем ждать.
Ждать мы можем годами. Я вам точно говорю. С 2008 по 2016 год сколько в Лудзу только не приходило на собеседование инвесторов. И российских, и всяких разных. Хотели делать и производство рыбы, хотели делать теплицы, спиртовой завод…
Но сказали: у вас огромные бюрократические препоны. Огромнейшие. Инвесторы сказали: у нас нет времени с вами здесь столько возиться. Так что идея хорошая, но, оказывается, много проблем еще.
И. Рыбаков: — Понятно, что принятие этого закона — некий положительный сигнал. И нельзя говорить, что этот ребенок рожден мертвым. Это ребенок, который в колбе. Сейчас надо действовать очень разумно, чтобы он не погиб, чтобы он рос…
Виктор АВОТИНЬШ.
Участники круглого стола.
