Есть одна важная проблема, - пишет экономист, - необходимость снизить неравенство доходов жителей. Многие специалисты, оценивая налоговую реформу, указали на то, что она не решает именно этой проблемы. Неравенство доходов и вправду для Латвии очень большая проблема, и в ЕС найдется немного стран, у которых показатель неравенства доходов еще хуже, чем в Латвии. Но сможет ли налоговая реформа решить эту проблему?
Экономист приводит пример. Для примера есть три работника, условно назовем их A, B un C. Каждый из этих работников работает только на одной работе, и у каждого есть иждивенец. Уровень зарплаты (см график 1) у них у всех разный. Работник А получает минимальную заработную плату в размере 380 евро до уплаты налогов, работник В - среднюю заработную плату по стране - 914 евро. А работник С входит в число высокооплачиваемых работников (таковых в Латвии - 10%) и получает 1589 евро до уплаты налогов. Теперь смотрим, что происходит с их зарплатой после того, как уплачены все налоги.Зарплата работника А чистыми составляет 329 евро, или 86.5% от "грязной" зарплаты. У работника В на руки выходит 687 евро или 75.2% от брутто-зарплаты, а работник С получил 1149 или 72.3% от брутто=зарплаты. Если посмотреть только на величину уплаченного подоходного налога, то она составит для всех трех работников 12, 131 и 273 евро (в процентах - 3%, 14% un 17% от брутто-зарплаты).
А теперь подсчитаем альтернативный сценарий, где в подоходном налоге заложена прогрессивность. Учтем, что необлагаемый минимум не меняется. В этом случае прогрессивность означает, что для работника А на минималке ставка налога составит 19% (сейчас 23%), для работника В - 23% и для работника С - 33% (таблица 2). Мы видим, что в случае прогрессивной ставки доходы нашего высокооплачиваемого работника С снизились, а уплаченным им подоходный налог вырос на 22 евро. В то время доходы первых двух работников А и В выросли на 2 и 4 евро соответственно.
На бумаге мы все вроде бы сделали, как нам и советовали, и если смотреть формально - то неравенство уменьшилось, а налоговая нагрузка на низкие зарплаты стала ниже. Однако ситуацию, при которой состоятельные люди потеряли всего 22 евро, а бедные стали богаче на 2 евро, мы не можем назвать оптимальной с точки зрения экономического роста.
К тому же в этом сценарии прогрессивности не хватает одного очень важного условия для снижения неравенства - перераспределение денег от богатых к бедным. Почти как у Робин Гуда - если бы он забирал деньги у богатых и не отдавал их бедным, то был бы обычным разбойником.
Возвращаясь к нашей таблице 1, где есть цифры уплаченного подоходного налога без реформы. По существу, эти цифры показывают, что даже если снизить ставку налога до нуля для минимальной заработной (работник А), то он получит дополнительно еще 12 евро, или же 3% от брутто-зарплаты.
Таким образом, можно сделать вывод: прогрессивность налогов действительно влияет на сокращение неравенства, однако только в том случае, если мы серьезно повышаем налоги для богатых, а не серьезно снижаем их для бедных. И из этого следует еще один важный вывод: сокращение неравенства не всегда то же самое, что сокращение бедности.
Что можно сделать в связи с этим? Перераспределение можно дальше осуществлять в рамках государственной политики, например, усовершенствовав систему пособий за счет дополнительных поступлений от прогрессивного налога. Ведь с экономической точки зрения экономика теряет 22 евро от богатых и получает всего 2 евро для бедных.
Если сравнить Латвию в этом плане с другими странами, то роль пособий в снижении неравенства доходов у нас низкая.
Какие можно сделать выводы? Во-первых, надо понять, какова же цель налоговой реформы - стимулировать конкурентоспособность, повысить доходы бюджета от налоговых поступлений или же снизить неравенство? Все вместе да еще в один год реализовать просто невозможно. Для этих разных целей надо применять разные инструменты. И во вторых, надо просто понять, что можно, а что нельзя достичь с помощью налоговых изменений. И, в том числе с помощью прогрессивности - будут ли малообеспеченные действительно получать больше, чем сейчас?