“Ты ведь меня знаешь, Абдулла. Я мзду не беру. Мне за державу обидно…”
Итак, на одного достойного мужа в Думе стало меньше. Когда эту фразу первый раз услышал, невольно “Белое солнце пустыни” вспомнилось. Подумалось: кого ж теперь Абдулла назначит любимой женой? Или, применительно к нашему матриархату, кто станет следующим любимым думским мужем? Кого теперь по телевизору смотреть будем, кому внимать? Какое приданое, на восточный лад — калым, от городской казны очередной половинке отломится?
Вот ушел Владислав, по-ихнему — ибн, по-нашему — господин Дриксне, надо бы что-то хорошее вспомнить — а нечего. Центр города с теннисными кортами, как корова языком слизала, — мул по-ихнему. В Стропах “князь” Дриксне тир построил. С видом на озеро. Зачем? Гребцов отстреливать? В городе слабая активность предпринимателей, жалуется народу мэр. А кто в Думе малый и средний бизнес курировал: отбирал землю у одних и отдавал себе — муж Дриксне. Весь центр собою, прелюбодей, покрыл. Не скрывал — так и говорил: “Мне нечего скрыв?ть, мои коммерческие интересы — это общественно значимые объекты…” Став любимой женой (или мужем — трудно разобраться, кто там под кем), г-н Дриксне прилюдно отошел от коммерческой деятельности — так требует закон. И далеко ли ушел? “Главная жена” говорит: “У нас много проектов и предлагают их действительно серьезные люди! Будут у вас и дороги, и небоскребы, вы хотите этого, только об этом сами не знаете!” Уже этим летом, — по мнению Риты Строде, “мы получим лицензию на перевозки и сможем принимать самол?ты…” Вот так. А главный “лицензионщик” Дриксне уже улетел. Ему аэропорт не нужен, землю под него, по щедрости душевной, он нам за миллион продал. Зачем улетел? Икра надоела, не может он ее, проклятую, каждый день есть. В Майами за хлебом полетел. Улетел вице-мэр Дриксне, и должность его ликвидировали. Вот и думается: а кому она была нужна? Рядовым горожанам? Нет: бывший вице-мэр о них слышал, но он их не знал. Малому и среднему бизнесу? Нет: они о нем даже не слышали. Если и был какой доход от нашего вице-?эра — так это ночным клубам. Там слава впереди него идет.
Интересно: а если еще сэкономить, еще одного вице-мэра убрать? В смысле, купить билет, в один конец, на самолет. Кто у нас тут на сегодня в роли паши? Еще один муж, интеллектуал Янис Лачплесис? Тот самый аксакал, который “умудрился выгодно продать квоты”, “нагрев” город почти на два миллиона евро? Есть такой. Гранаты, говорит, у него не той системы: хотел как лучше — большого фейерверка, а получилось, как всегда — пустой пшик.
Нету больше в Думе инте?лигентов. Еще один вице-мэр Толмачев — так тот, двух мнений быть не может, моджахед по определению. После каждого слова то в жар людей кидает, то в холод! Понятно в кино: Абдулла красноармейца Сухова живьем спалить хотел — тот, распутник, его жен увел! Этот за просто так над всем городом измывается! От безделья. Радостный всегда такой. Ему б в кино про басмачей сниматься — “руки выкручивает” и улыбается: будете, говорит, и за воду, и за ручейки, и за капли платить, никуда, говорит, не денетесь! Куда ж от в?с денешься! А на днях буквально человеконенавистничество в гражданине Толмачеве проснулось — пенсионера-сердечника в кабинете мучил: инвалид еле живой до полиции добрел!
Эх, всех бы их в самолет… Таможня дает добро! Это ж какая прибыль целому городу только от того, что трое мужей вернутся к своим настоящим женам, перестанут принимать вредные решения для окружающей среды. Одной зарплаты экономия городу, считай, тридцать “тыщ латей”! Правда, пусть у себя дома малый и средний бизнес курируют, “интеллигентст?уют”, капли в струйки складывают. Пусть дома ничего не делают — всем будет хорошо.
Только ведь свято-место пусто не бывает. Сколько их, без привязи, желающих… Дело тонкое — затоскует мэр.