Стойкое представление о разделении латвийского бизнеса на “латышский” и “русский” сложилось в начале 1990-х и тогда соответствовало истине. Но до сего дня не предпринималось серьезных попыток проверить, действительно ли предпринимательская среда, как и общество, разделена на два лагеря. По результатам своего исследования Балтийский институт социальных наук делает вывод, что этнический фактор уже не играет такую роль в бизнесе, как 10—15 лет назад. Впрочем, “подводные течения” еще остались. По мнению исследователей, наблюдается стойкая обособленность некоторой части “русского” бизнеса. Ученые исследовали более 400 предприятий по всей стране. О том, что значение национальности в построении бизнеса постепенно снижается, говорит и растущее число так называемых смешанных фирм, у руля которых стоят как латыши, так и нелатыши (цифр, впрочем, в исследовании не приводится). Тем не менее, признают эксперты, в предпринимательской среде сохраняются устойчивые признаки обособленности большого числа предприятий. В их число, считают эксперты, входят в основном “русские” компании, цель которых — побыстрее сорвать куш, причем, как правило, не самым законным способом. Из этого, соответственно, делается вывод, что неплательщики налогов — это преимущественно “русские” бизнесмены. Заметим, что весомых аргументов в пользу такого вывода исследователи не приводят. А приводят, в частности, некое исследование компании Eurobarometer, которое показало, что латвийские нацменьшинства “не чувствуют социально-экономической защищенности”, что, возможно, “связано с их работой в частных компаниях, не заботящихся о социальных гарантиях для своих работников”. Кроме того, исследователи ссылаются на данные опроса руководителей предприятий, лишь “меньшая часть которых гордится тем, что живет в Латвии, а 30% вообще не чувствуют себя причастными к ней”. Вот такие легковесные “доказательства” достаточно серьезного обвинения. В любом случае, это лишь общая картина, которая несколько меняется, если рассматриваешь частности. Так, исследователи считают, что важность этнического фактора в бизнесе тем меньше, чем больше сама компания. (Тут стоит вспомнить, что крупные компании составляют у нас чуть больше 1% от числа всех латвийских предприятий.) Кроме того, работники рекрутинговых компаний (они занимаются поиском нужных предприятию специалистов) отмечают, что национальность работника обычно играет немалую роль. И такой подход вполне оправдан с точки зрения грамотного менеджмента: совершенно естественно, что человек намного уютнее чувствует себя в своей культурной среде, что соответствующим образом сказывается и на результатах работы. А вот анонимная собеседница авторов исследования из Госагентства занятости сообщает, что не раз слышала о случаях, когда людей не принимали на работу из-за их национальности. Нередки, по ее словам, случаи, когда русскоязычные безработные намеренно скрывают, что знают латышский язык, лишь бы попасть на работу в нелатышский коллектив. Правда, в данном случае смущает то, что отрицательный образ распространяется исключительно на русских: работник Госагентства занятости ведь говорит только о том, что русские бизнесмены отказывают в работе латышам, а безработные представители нетитульной нации стремятся к работе в нелатышском коллективе. Главная проблема, что это мнение учитывается в выводах исследований, а альтернативного ему не приводится. При этом результаты опроса предпринимателей (см. таблицу) почему-то говорят о том, что “вопрос языка” больше интересует руководство компаний с “латышским” капиталом. Отметим и положительную тенденцию, обозначенную исследователями. Все больше бизнесменов понимает, что историческим обидам и политическим взглядам нет места в успешном бизнесе: абсолютное большинство менеджеров признает, что для продвижения бизнеса в Латвии важно знать как латышский, так и русский язык. В пользу этого предположения говорит и тот факт, что знание, например, английского языка в качестве критерия при приеме на работу берет во внимание только примерно треть предпринимателей. Говоря о критериях, интересно заметить, что главными из них при отборе работников являются, как ни странно, не профессиональные знания и опыт работы, как принято считать, а “ответственность”, “решительность” и “творческий подход к делу”, проверить которые можно только на практике. Самые же непопулярные критерии: высшее образование, а также пол и возраст претендента. Интересно, что возраст имеет значение примерно в трети “латышских” предприятий и почти в два раза реже — в “русских” компаниях. И еще об одном немаловажном выводе, к которому пришли ученые. Бизнес может способствовать интеграции, и даже намного успешнее, чем наши политики. Об этом говорят данные исследования так называемых смешанных компаний. Их работники — как латыши, так и русскоговорящие — чувствуют себя более комфортно в компании с носителями другого языка, чем участники сформированных по этническому признаку коллективов. Впрочем, исследователи отмечают, что у работников “русских” компаний отсутствует мотивация учить латышский язык, без чего интеграция, считают они, практически невозможна. Также были опрошены 10 специалистов по вопросам предпринимательства и трудоустройства, в том числе из профсоюзов, Госагентства занятости, Конфедерации работодателей и других организаций. Метод исследования — “углубленные интервью”.