Все любители спорта в Латвии ожидали, что барьерист Станислав ОЛИЯР в Афинах принесет в копилку нашей сборной “верную” медаль. Единственное, о чем спорили болельщики, это о том, какой будет награда: золотой, серебряной или бронзовой? Удачный год без медалей Но Станислав остался без медали, заняв пятое место в финальном забеге, где победил китаец Лю Сян, повторивший мировой рекорд (12,91 сек.). И все четыре месяца, прошедшие после Афин, поклонников Олияра наверняка гложет одна мысль: если бы он хотя бы повторил свой рекорд Латвии (13,08 сек.), то стал бы вице-чемпионом. Ведь от “серебра” его отделили всего 0,03 секунды, а от “бронзы” — 0,01! — Станислав, ты, наверное, хочешь поскорее забыть олимпийский год, принесший тебе столько разочарований? — Ни за что! Да, он принес мне много огорчений: столько травм у меня никогда не было, и из-за этого я не мог готовиться по-настоящему к Олимпиаде. Но это был мой самый удачный сезон на мировой арене. — А как же 2003 год, когда ты установил два рекорда Латвии, выиграл два этапа Золотой лиги и несколько Супер Гран-при… — Тот год был хорош тем, что стал единственным, когда до августа меня миновали травмы. А 2004-й был скомкан с самого начала из-за травм: после операции пошли проблемы одна за другой, и только 26 апреля начал полноценно тренироваться (спасибо LOV, который организовал мне поездку к чудо-врачу в Австрию). Но в этом году я стал четвертым на зимнем чемпионате мира в Будапеште и пятым — на Олимпиаде в Афинах. До этого все мои медали — в основном европейского уровня. На том же зимнем мировом первенстве высшим местом для меня было шестое, на Олимпиаде в Сиднее я стал 11-м. Так что не понимаю, почему меня считают полным неудачником этого сезона. Я себя таковым не считаю… И перебрав в памяти все, что мне было известно о состоянии Олияра после августовской травмы и операции в октябре 2003-го, я понял, что Станислав прав: в течение года до Олимпиады он полноценно тренировался всего два-три месяца. И на это время пришлась еще и перестройка техники: из-за опасности получить новую травму Олияру пришлось менять ритм бега между барьерами с 7 на 8 шагов. Уезжая в Афины, из-за малого количества стартов он просто не знал, на что готов. Ведь с лучшим результатом сезона в 13,21 сек. нельзя было рассчитывать на медаль, которую ему уже прочили заранее. Убежден, что на Олимпийских играх он совершил просто невозможное, четырежды пробежав 110 м на уровне личного достижения сезона. Наверное, если бы в Афинах все решалось в одном забеге, он промчался бы на десятую долю секунды быстрее показанных в финале 13,21 сек. и стал бы призером. Но у него не было нужного уровня тренированности для того, чтобы сделать это после трех дней соревнований. И это не вина Олияра, а беда, которая подстерегает самых выдающихся спортсменов. Можно только удивляться тому, как в таком состоянии он сумел распределить свои силы на четыре дня олимпийского турнира!.. Мне приснился сон — Стас, я знаю, что в вашей семье никогда не заходила речь о том, что ты обязан завоевать медаль в Афинах. И все же что говорили тебе твои родители-тренеры? — Они сказали: “Неважно, каким ты будешь. Главное, чтобы все в порядке со здоровьем было и никаких травм”. И я сам удивляюсь себе, насколько был на Олимпиаде сконцентрирован и мотивирован. Выходил на каждый старт и был абсолютно уверен, что пройду в следующую стадию, и нисколько не сомневался в том, что выйду в финал. — Ты, наверное, до сих пор прокручиваешь в памяти те старты? — Конечно, помню все, и мне не в чем себя упрекнуть. Именно в Афинах я полностью выполнил свой тактический план и могу поставить себе плюс за то, что на Олимпиаде наконец начал быстро бежать со старта. В первом забеге, который стал самым быстрым из шести, я был вторым за Дюкуром, установившим рекорд Франции (13,18 сек.). На финише я даже для экономии сил сбросил скорость и показал 13,27 секунды. А в ночь перед четвертьфиналом мне приснился сон, что бегу рядом с Аленом Джонсоном и он падает… — Но ведь так и случилось! — Да, я уже знал тогда, что мы будем бежать по соседним дорожкам. Я изучал бег Джонсона и заметил: если он проигрывает старт, то, догоняя, сбивается с ритма и начинает цеплять барьеры. Но падал он всего два раза в жизни — и оба раза это происходило в забегах с моим участием. Поэтому я настроился на то, чтобы “выбить” его со старта. Так и получилось: забег начался с двух фальстартов, а в третьей попытке мы с кубинцем Анье Гарсия убежали вперед, Ален начал догонять и выбился из ритма. Я ощутил удар по правому локтю (как и во сне) и, обернувшись уже на финише, увидел лежащего под барьерами Джонсона. Я выиграл забег за 13,26 секунды, а в полуфинале был третьим с лучшим временем сезона (13,20 сек.). Победивший Дюкур установил еще один рекорд Франции — 13,06 сек. Но в финале я его как соперника уже не воспринимал. — Почему? — Уже на разминке я видел, что он заранее себе медаль на шею повесил: глаза такие шальные, что было понятно — этот отбегался. Так и оказалось: он посбивал все барьеры, травмировался и стал последним. А китаец Лю Сян был сильнее всех наголову. Остальные финалисты — и я в том числе — оказались на одном уровне. Я отвечаю за свои слова — После финала ты сказал журналистам, что на Олимпиаде победила “фармакология”. Это было сказано сгоряча? — Может, мне не следовало этого говорить, потому что пресса и ангажированные лица сразу обставили все так, будто Олияр ищет себе оправдания, выставляя себя “белым и пушистым”, а призеров — “плохишами”. Но я готов подписаться под каждым своим словом. Я говорю о том, что знаю. Европа (и мы с нею) отстает от Америки лет на 10-15 в развитии спортивной фармакологии. Все перспективные спортсмены из развивающихся стран живут и тренируются в США. И все за короткое время начинают бешено прогрессировать. Я не камень в их огород бросаю, просто констатирую факты, которые знают и понимают все, но ничего поделать не могут, поскольку США доминируют на политической арене, а спорт для них такой же инструмент управления миром. Китай — это особая статья. Когда Лю Сян появился три года назад, его тренер сказал, что он будет олимпийским чемпионом в Афинах. Откуда это можно было знать? Да потому, что вся страна готовила его к этому. На Лю Сяна было потрачено в 40 с лишним раз больше, чем на Олияра. Рядом с ним в секторе постоянно находилось 7 человек, и это не функционеры какие-нибудь, а специалисты, работавшие на каждый его старт. Он талантливый парень, у него куча достоинств, но я не зацикливаюсь на его преимуществах. Я знаю свои возможности. Мне просто нужно быть здоровым и нормально потренироваться, и уверен, что смогу конкурировать с ним и с другими. — Тебе, наверное, не раз приходилось слышать мнение некоторых околоспортивных “экспертов” о том, что Олияр не умеет показывать результат на самых важных стартах? — Они плохо знают статистику. Я с 1997 года все лучшие результаты показывал на главных стартах. В 2004-м на зимнем чемпионате мира повторил личный рекорд и в Афинах сделал лучший результат сезона. А еще слышал, что на меня напрасно тратятся деньги налогоплательщиков, хотя бегаю я ради собственной славы. Так вот, то, что вложили в меня налогоплательщики, я отработал сполна. К тому же я тоже плательщик налогов и со своих призовых заплатил больше, чем получили на мою подготовку я и мои родители-тренеры. Причем все это — официально. Уходить не собираюсь — Стас, наступает 2005 год, в котором Телеграф желает тебе здоровья и победы на чемпионате мира… — Тогда уж и на зимнем чемпионате Европы тоже (смеется). Но первым на континенте я уже был и поэтому особой мотивации не испытываю. Все зависит от того, насколько буду здоров к марту. После Олимпиады проходил курс лечения, занимался восстановлением. Решил: пока не буду здоров абсолютно, не стану тренироваться и бегать, чтоб потом залатывать дыры в организме. Я раньше довольно легкомысленно относился к восстановительному процессу. Но потихоньку приходит эта мудрость — с каждым годом по-иному воспринимаю свой вид спорта и себя в нем. Думаю, что еще лет 10 буду выступать. В барьерах много долгожителей, показывающих прекрасные результаты в солидном возрасте. Колин Джексон установил мировой рекорд в 26 лет, а ушел — в 37. Тони Дис в 37 лет пробежал барьерные 60 метров с четвертым результатом в мире за всю историю. 33-летний Ален Джонсон говорит: “Чего я буду уходить? Я самый сильный в мире и в великолепной форме”. Мне весной стукнет 26, и я не показал еще всего, на что способен. А важным событием сезона-2005 будет еще и серия Золотой лиги, в программу которой опять вошли барьеры. Вот там и встретимся все лицом к лицу. — А чем ты сейчас занимаешься? — Учусь в банковской школе. Где и как буду встречать Новый год — даже не знаю. Думаю, что дома: все же — семейный праздник. И читателям Телеграфа желаю в новом году благополучия и здоровья.