"В Сейме можно голосовать – “за”, “против” или воздержаться. “За” – это значит полностью поддерживать предложение, “против” – не согласиться с предложением, “воздержаться” – это не согласиться, но сохранить при этом свое особое мнение. За десять лет около 12 раз мне приходилось выражать мнение свое и фракции “ЗаПЧЕЛ” по поводу 16 марта – “дня латышского легиона”. И каждый раз мы голосовали против. На прошлой неделе очередной раз обсуждалось предложение фракции ТБ-ДННЛ относительно 16 марта. На этот раз радикалы предложили объявить этот день “отмечаемым днем”. Статус такого дня двусмысленный. С одной стороны, вроде не праздник, с другой – дает возможность тем, кто занимается ревизией истории, продолжить героизацию латышского легиона СС. Естественно, ни один ответственный человек такое решение поддержать не может. Фракция “ЗаПЧЕЛ” голосовала против. Я воздержался, что значит – против, но при наличии особой позиции.
В чем эта позиция? Я уверен, что вычеркивать из памяти день создания латышского легиона нельзя – это трагическая и позорная дата в истории Латвии. Если бы у нас и так не было бы достаточно траурных дней в календаре, то наверное, 16 марта надо было бы сделать днем траура. В этот день следовало бы государственным деятелям идти в народ, в школы и на телевидение и объяснять, какую негативную роль сыграл легион СС в истории Латвии, Европы и в жизни сотен тысяч латвийских семей. Под нажимом мирового общественного мнения, а точнее – западных союзников, латвийские власти в 1998 году убрали этот день из официального календаря, отдав его интерпретацию на откуп радикальным националистическим организациям. В результате самоустранения государства получился эффект “запретного плода”, который, как известно, слаще разрешенных. В латышской аудитории трактовкой событий шестидесятилетней давности занимаются как раз те, для кого 16 марта однозначно праздник. И не стоит недооценивать количество молодых, максималистски настроенных людей, которые верят пропаганде националистов о том, что “трусливое государство отняло настоящий праздник латышского народа”. Там, где недостаточно света, заводятся гады. Где нет объективной информации – чудовищные мифы.
Об информации. Как и большинство людей моего возраста и рода деятельности, я много читал о латышском легионе СС. Однако, в отличие от этого же большинства, у меня есть преимущество – о событиях тех лет я узнал из уст их свидетеля, причем еще до нынешнего истерического ажиотажа вокруг 16 марта. Эта дата – особая трагичная дата в истории моей семьи. Мой отец – Борис Владимирович Митрофанов в 1944 году был принудительно призван в легион. В отличие от горстки доживших до нынешнего дня безумцев, объясняющих свою тогдашнюю службу “патриотическими чувствами”, мой отец идти служить в чужую армию не хотел и тянул до последнего, пока не был поставлен перед выбором – или в легион, или в концлагерь. Среди его сокурсников в техникуме и друзей не было НИ ОДНОГО добровольца. Кто имел нужные знакомства, переправлялись в Швецию. Его лучший друг убежал от призыва в Германию, а потом перебрался в Австралию, другие прятались по хуторам. Те, кто не имел авантюрной жилки, оказались на немецкой службе. Десятки тысяч таких мальчишек, только закончивших школу, были призваны в роковом 44 году. Впрочем, немцы оружия Борису не дали по причине “неарийского происхождения”. Работал на хозработах в Риге, затем на заготовке торфа. В 1945, как и большинство других легионеров, оказался в советском фильтрационном лагере на Дальнем Востоке, через два года ему разрешили вернуться домой. Однако в 1949 “на всякий случай” репрессировали, сослав в Сибирь на 7 лет.
Вот так из-за года принудительной службы в легионе вся жизнь оказалась исковеркана. Высшее образование не получил, карьеры не сделал, хотя имел все способности, большую часть жизни прожил “под подозрением”. И если во времена оттепели в 60-е годы Борису Митрофанову было поручено даже руководить транспортной службой гражданской обороны города, то уже в начале 70-х, параноидальное недоверие вернулось, и внимание госбезопасности опять стало отравлять жизнь нашей семьи. Конечно, родственники по-другому, чем власть, относились к моему отцу – два моих дяди, воевавшие на стороне Советской Армии, прекрасно ладили с Борисом Владимировичем, понимая подневольный характер его призыва в немецкую армию. И таких историй в Латвии – немеряно. Почти в каждой семье довоенных граждан есть кто-то, чью жизнь искромсал легион.
О преступниках. Я, конечно, спрашивал отца, встречал ли он в легионе идейных нацистов. Да, встречал. Среди латвийских офицеров – выходцев из богатых рижских семей. Их отличало высокомерное отношение к тем, кого позже назвали “едоками салаки” – к простому народу, к инородцам, и животный антисемитизм. Довоенная элита Латвии была в этом отношении не лучшего качества, чем нынешняя. А вот миф про легионеров как идейных патриотов независимой Латвии стал искусственно культивироваться только в начале 90-х. В старожильческой среде Двинска никаких разговоров о “героизме латышского легиона” не было, даже среди тех, кто “имел зуб” на советскую власть. Легион воспринимался как мрачная страница истории даже теми, кто ностальгировал по довоенной Латвийской Республике. Вполне допускаю, что на западе Латвии, среди национальной интеллигенции отношение к легиону было другим. К сожалению, этот “западный” вариант истории стал в независимой Латвии почти официальным. Каждый год идейные преемники тех самых офицеров СС выкатывают предложение о возвращении 16 марта в официальный календарь. И каждый раз мы голосуем против, и каждый раз не находится никого из “умеренных” партий, кто сказал бы народу: “легион – не героизм, а трагедия”.
Я на этот раз воздержался при голосовании с расчетом, что мне дадут возможность в латышских газетах выразить свою особую позицию. Привлечь внимание не удалось. Отозвались только русские газеты Даугавпилса, и то потому, что их обошел с соответствующей распечаткой мой неравнодушный коллега Саша М. Спасибо ему. Уверен, что именно нынешний отрезок времени – между траурным днем 16 марта и светлым Днем Победы – это лучшее время для того, чтобы еще и еще раз рассказать живущим ныне о правде той войны, о ее жертвах и героях.
Депутат 9-го Сейма Латвии Мирослав Митрофанов".
Наталья Астратова, журналист газеты “Миллион” :“На заседании Сейма 24 апреля рассматривался вопрос о памятных датах. Депутаты объединения ТБ/ДННЛ предложили внести в календарь отмечаемых дат 16 марта как День памяти латышского легиона. Десять лет назад, в 1998 году, 16 марта отмечался на официальном уровне. Однако после острой критики со стороны Евросоюза и длительных дебатов в Сейме этот день исключили из перечня памятных дат.
Почему же Юрис Добелис снова возжелал увековечить память легиона СС?! Что ж, все понятно. Близятся выборы, чем еще привлечь к себе внимание членам объединения ТБ/ДННЛ?! Никаких достижений в области экономики или просвещения нет и не предвидится, так ведь можно и электорат потерять! Значит, надо опять раздуть огонь национальной вражды. Почему бы именно накануне Дня Победы не поставить ребром вопрос о легионе СС? Предложение Юриса Добелиса, конечно же, не прошло. Однако не с таким уж явным преимуществом. “За” проголосовал 21 депутат, “против” – 23. Тридцать депутатов Сейма воздержались. Среди них Сармите Кикусте (JL), Янис Дукшинскис (LPP/LC) и Мирослав Митрофанов (PCTVL). Позицию депутатов правых партий по этому вопросу как-то можно понять. Но зная мнение политического объединения “ЗаПЧЕЛ”, трудно объяснить, почему воздержался Мирослав Митрофанов? Это вызывает некоторое, мягко говоря, недоумение.
Каждый человек имеет право на свое мнение. Депутат Сейма тем более должен его отстаивать. Но ведь не с таким уж большим перевесом не прошло предложение об официальном статусе Дня памяти легионеров СС. А если бы прошло? Учли бы тогда особое мнение Мирослава Митрофанова?! Нет! Снова бы шествовали по центру Риги эсэсовцы, причем не сами по себе, а с представителями верховной власти. Ведь официальный статус обязывает! Разве это способствовало бы снятию общественной напряженности?! Вряд ли…"
Павел Прозор, певец, телеведущий TVM, член партии “ЗаПЧЕЛ” :“Меня шокировало письмо депутата Сейма от “ЗаПЧЕЛ” Мирослава Митрофанова, разосланное во все средства массовой информации. Я был поражен. В то время, как мы клеймим позором шабаш 16 марта, когда каратели и палачи, уничтожившие сотни тысяч мирных граждан, ходят к святому месту – к памятнику Отечеству и Свободе, появляется такое письмо Мирослава Митрофанова. Для меня непонятно, как это русский человек может приветствовать или хотя бы не отвергать фашизм. Я знаю, что враг – это враг, эсэсовец – это эсэсовец, а человек, который освобождал мир от фашизма – это герой, это великий боец, великий воин. А карателям и палачам руки пожимать мы никогда не будем!"
Павел Лашков, председатель объединения соотечественников “Родина” :“Как говорит в этом письме ”mention mention-Person" data-class=“Person” data-id=“83” href=“/kto_estj_kto/83/Митрофанов_Мирослав”>Мирослав Митрофанов, “статус такого дня двусмысленный”. Для него почему-то двусмысленный, а для меня – однозначный. И любая “особая позиция” фракции “ЗаПЧЕЛ” или лично Митрофанова для меня непонятна. Ведь тех, кого в Латвии до сих пор хотят приподнять на героическую ступень, называя “патриотами, защищавшими Латвию”, Нюрнбергский трибунал давно уже объявил государственными преступниками. Нацизм осужден, вопрос закрыт раз и навсегда, а извращать историю могут только доморощенные “политики”.
Юрий Зайцев, полномочный представитель Латвийского антифашистского комитета в Латгалии:“Я думаю, что стоит пригласить Мирослава Митрофанова для объяснений, потому что существует такое понятие как партийная дисциплина, и очень интересно, были ли согласованы действия Митрофанова с позицией фракции “ЗаПЧЕЛ”. 9 мая для меня – святыня. А святыни не предают, как не предают мать и отца. Я призываю молодежь принять участие в праздничном шествии на День Победы и тем самым поддержать ветеранов и заклеймить позором тех, кто говорит, что 9 мая – не праздник, и называет ветеранов оккупантами, а шествия легионеров поддерживает как “законные”.