Прежде чем со всем почтением приступить к рассказу об этом незаурядном человеке, обратим внимание на удивительный факт его биографии: к моменту получения паспорта гражданина Латвии даугавпилсскому доктору исполнилось 80 лет. Латвийские законы не уважили профессионала с 69-летним медицинским стажем – он проходил натурализацию на общих основаниях, доказывая любовь к своей второй родине на словах. Его дела почему-то в расчет не брались.
ИЗВЛЕК БОЛЬШЕ ТОННЫ ПУЛЬ
Детство у Михаила Сольца было сибирским – он уроженец Иркутска. Мать окончила гимназию, а отец имел всего 4 класса церковно-приходской школы, но его выручала до поры до времени природная смекалистость. Так получилось, что с 14-летнего возраста он содержал семью. Младший брат впоследствии стал врачом, сестры – фармацевтами. Еще парнишкой отец быстро сообразил, как работают молотилки, сеялки да веялки, и потом доводил эту важную науку до бородатых сибирских мужиков. Отцу довелось работать во Владивостоке, потом возглавлял цех на Кузнецком металлургическом комбинате.
В жутком 1937-м был арестован, за арестом последовал расстрел – недолго думая объявили японским шпионом. Извещение о реабилитации Цодика Исаевича пришло лишь после смерти Сталина.
Перед самой Великой Отечественной войной Михаил Сольц успел окончить Томский медицинский институт по широкой специальности “лечебное дело” и жениться на милой девушке Алле, которая по прошествии лет станет эпидемиологом в Даугавпилсе и которой сегодня уже нет рядом. Получение медицинского диплома в связи с надвигающимися военными событиями ускорилось для выпускников предвоенного года, и вот уже Сольц – врач в медсанбате, потом хирург в прифронтовом госпитале на 1-м Украинском фронте. Параллельно с хирургией на практике постигает рентген. Его родной брат, тоже врач, погибнет на 4-м Украинском фронте, попав под обстрел во время переправы через Южный Буг.
По словам М.Ц. Сольца, оперируя, он “извлек больше тонны пуль и осколков от снарядов из раненных солдат и офицеров, работая в прифронтовой полосе”. Студентом Михаил сдавал экзамен по судебной медицине: следовало вскрыть труп женщины, умершей от заражения крови. Нечаянно порезал руку и сам заразился. Пенициллина в то время в стране еще не было. В конце войны дал о себе знать полиартрит – стало невмоготу часами стоять у операционного стола. Решил, что займется рентгенологией.
СИФИЛИС ВМЕСТО ОНКОЛОГИИ
После войны Михаил Цодикович недолгое время работал в портовой поликлинике в Лиепае. Узнав, что в Даугавпилс с госпиталем прибыли хорошие знакомые, земляки, его потянуло встретиться, да так и остался здесь с 1946-го – видно судьба. Майор медицинской службы и не подозревал, что его рентгенологический стаж в Даугавпилсе составит 55 лет.
С 1965 до 2000 года доктор Сольц заведовал рентгенологическим отделением республиканского онкологического диспансера в Даугавпилсе. До этого руководил отделением Городской объединенной больницы, в которой было и костнотуберкулезное отделение. Среди заболеваний – редко встречающиеся случаи.
Например, так называемая стеклянная болезнь, когда у не достигшей совершеннолетия девочки начинали беспричинно ломаться кости. После 18 лет переломы прекращались. Но человек оставался инвалидом на всю оставшуюся жизнь – кости срастались неправильно, замедлялся рост, сплющивался позвоночник. С такими странными случаями больные направлялись в Москву, но до сих пор причины заболевания остаются невыясненными.
А как вам другой пример из практики доктора Сольца: в городскую больницу как-то поступил пациент с диагнозом “рак желудка”. Произошло это еще в бытность авторитетного терапевта Шапиро. "В отношении диагноза у нас не было 100-процентной уверенности, – вспоминает Сольц, – хотя рижские врачи прооперировали больного, и диагноз еще раз подтвердился. Их вердикт – “стадия заболевания неоперабильна”, при разрезе обнаружилась большая опухоль с язвой.
По возвращении больного в Даугавпилс мы решились проверить его на сифилис. И каково было удивление, когда сифилис обнаружился! Реакция Вассермана показала четыре креста! Тот больной, кстати, до сих пор жив, его тогда хорошо подлечили. Не уверен, живы ли те, кто оперировал", – по-доброму иронизирует Михаил Цодикович. И продолжает: "Врач обязан общаться с пациентом. Об онкологическом диагнозе больному сообщается сразу, как это делается в европейских странах. Или чтобы не травмировать человека, врач создает соответствующую психологическую атмосферу. Бывало, я объявлял больному диагноз, если он не понимал, что другой метод лечения, не радикальный, отсутствует. Рентгенолог должен быть и клиницистом тоже. Надо знать симптомы болезни. В онкологии оперируют после того, как рентгенолог поставит диагноз, от правильности которого зависит многое. Что меня раздражает в современных врачах? – То, что многие из них видят перед собой не больного, а насколько велик его карман! Не этому нас учили. Рентгеном, к сожалению, невозможно просветить совесть, честь. Да и душа тоже не просвечивается.
Бесплатная советская медицина осталась в прошлом. Сегодня среди туберкулезников много тех, кто не доедает, заключенных. Не утверждаю, что раньше таких больных не было. Но тогда серьезное внимание уделялось профилактической работе. К примеру, заболевание молочной железы бралось под серьезный контроль – выявлялись ранние фазы. В нашем распоряжении был американский автобус, и на нем специалисты ездили по району, делали монограммы", – вспоминает доктор.
НЕ ТРОГАЙТЕ ОНКОЛОГИЮ!
Рассмотреть на снимке отклонения от нормы и правильно их интерпретировать – целое искусство. На рентгеновском снимке проявляются светлые и темные участки. Рентгенологию некоторые называют игрой теней. Именно по теням врач-рентгенолог считывает информацию о внутренних органах человека, после чего выносит свое врачебное заключение. Рентгеновское изображение формируется в результате процесса, близкого к фотографическому. Излучение проникает через человеческую ткань и просвечивает внутренние органы. Какие-то структуры в большей степени поглощают рентгеновское излучение (например, кости), а какие-то пропускают минимум (воздушные ткани легких).
В результате на снимке мы можем наблюдать более светлые или темные участки – игру теней. Преимущества рентгена неоспоримы, но до сих пор существует мнение о вредности рентгеновских излучений. Учитывая возраст доктора Сольца, напрашивается вывод: оно сильно преувеличено. Современные аппараты доводят дозу излучения до минимума.
Кстати, на снимке врач-рентгенолог видит не только легкие (как полагает большинство людей), но и другие органы. Среди них аорта, щитовидная железа, камеры и отделы сердца, ключица, ребра, лопатки, позвоночник… Если какой-то из них имеет отклонения, это отразится в рентген-заключении и поможет врачу назначить эффективное лечение.
В сентябре 2008-го Михаил Цодикович перенес операцию по шунтированию сердца. С тех пор одышка, слабость, но он не сдается. Двое детей – сын Сергей и дочь Ирина (возглавляла химическую лабораторию санэпидстанции), два внука и правнучка дарят ему свою любовь и заботу.
Татьяна Вадимовна Анисимова, заведующая рентгенологическим отделением Daugavas slimnīca, вспоминает: “Впервые я увидела М.Ц. Сольца в 1985 году. Тогда он показался мне очень серьезным и сердитым на вид человеком. Не знала, как с ним общаться. Но вскоре оказалось, что бояться-то нечего. Михаил Цодикович открылся совсем с другой, доброжелательной стороны. Знал множество анекдотов, вообще любил пошутить, и у него это здорово получалось. Никому не отказывал в помощи.
В советское время было создано общество рентгенологов. Тогда в городе их было человек 20. Доктор Сольц в нем председательствовал. Запомнилась его эрудиция по многим вопросам, не только по медицинским. Когда уходил на пенсию, оставил нам свою библиотеку".
На мой вопрос: “С чем он связывает свои самые светлые и значимые воспоминания”, – ответил не задумываясь: “С работой! Уверен, что современная рентгенология – одна из наиболее технически вооруженных составных частей медицины. Сегодня создана мощная рентгеновская индустрия. Рентгенодиагностические и телевизионные установки, компьютерные рентгеновские томографы позволили явить новые методы и способы рентгеновской диагностики”.
На прощание доктор Сольц, посвятивший больным более полувека собственной жизни, обратился к власть имущим: “Не трогайте онкологию. Ее хотят присоединить к региональной больнице. Можно переносить с места на место бухгалтерию, но ни в коем случае сам диспансер, потому что это осложнит лечение больных. Ведь здание приспособленное, готовое. Здесь все на месте: радиологическое отделение, поликлиника, стационар. Все создавалось с большим трудом. Пожалуйста, не надо разрушать!” Услышат ли его просьбу?
Жанна ЧАЙКИНА