За 40 лет Европу не догнать
“Жесткая посадка” для Латвии, по версии Economist Intelligence Unit, может выглядеть следующим образом. Раздуваемый внутренним спросом чрезмерно быстрый прирост ВВП (по оценке Economist Intelligence Unit, индикатором нарастающего перегрева будет сохраняющийся в течение еще одного-двух лет годовой прирост ВВП, превышающий 10%) оказывает давление на рынок рабочей силы (обостряется дефицит работников и продолжается рост зарплат, не отражающий реальной производительности труда), а также — на увеличение инфляции. Эти обстоятельства не только снижают конкурентоспособность местного бизнеса (особенно экспортеров), но и делают более тяжкими долговые обязательства нашей экономики. Привлечь финансирование под уже действующий, а тем более новый бизнес становится все труднее — и наступает резкое замедление темпов роста экономики. Экономические ожидания бизнеса и домохозяйств становятся пессимистическими, вследствие чего тот самый внутренний спрос резко падает (от этого прямо или косвенно страдают практически все предприятия и люди, занятые в бизнесе, продукты/услуги которого продаются на латвийском рынке, поскольку спрос на них снижается), и прежде всего рушатся дутые цены на недвижимость. Прирост ВВП прекращается, и Латвия, уже и без того отстающая от среднеевропейского уровня жизни, теряет шансы приблизиться к нему за обозримый срок (согласно одному из последних прогнозов Economist Intelligence Unit, Латвия при устойчивом экономическом развитии могла сделать это приблизительно за 40 лет). Кризис может усугубиться тем, что наиболее активная часть трудоспособного населения в условиях “жесткой посадки” окончательно уверится в бесперспективности экономического будущего Латвии и выберет “мягкую посадку” в других странах.
Минусы отложенного евро
Хорошая новость от Economist Intelligence Unit заключается в том, что даже при “жесткой посадке” банковский кризис в Латвии маловероятен, главным образом потому, что большая часть наших банков принадлежит иностранным акционерам (в основном крупным скандинавским банковским группам). Впрочем, если те самые скандинавские банки под влиянием внезапного спада в мировой финансовой конъюнктуре фундаментально пересмотрят свою политику в Латвии, и либо перестанут выдавать кредиты, либо существенно сократят кредитование, то тогда под мощнейшим давлением окажется курс привязки лата к евро. Если Латвия будет вынуждена отказаться от привязки лата к евро, то евро в латовом выражении резко подорожает, а для жителей и бизнеса это будет сокрушительным ударом, поскольку около 70% кредитов взяты именно в европейской валюте. Кстати, именно отложенный властями в долгий ящик переход Латвии на евро делает возможным такое мрачное развитие событий.
Пора “подстелить соломки”
Несмотря на то что в глазах Economist Intelligence Unit латвийский экономический рост выглядит уязвимым по сравнению с Эстонией и Литвой, иностранные аналитики в качестве базисного сценария предсказывают Латвии “постепенное торможение”. Это означает, что если наши политики будут разумны, то в 2007—2011 годах средний прирост латвийского ВВП удастся, ради самосохранения, понизить до 7%. Впрочем, в Economist Intelligence Unit предостерегают, что нынешнее латвийское правительство в виде описанных выше рисков настроено чрезмерно оптимистично.
Чего же ожидают от наших властей иностранные эксперты? В первую очередь замедления роста расходов госбюджета — небольшого ближе к концу 2007 года и более существенного в 2008-м. Кроме того, власти должны придумать какой-то эффективный способ налогообложения операций с недвижимостью, усилить конкурентоспособность экономики (пока, по мнению Economist Intelligence Unit, наша экономика растет экстенсивно, а не интенсивно) за счет реформирования обветшавшей системы образования, поддержки инвестиций в высокие технологии и сокращения дефицита рабочих рук за счет принятия внятного законодательства, позволяющего ввозить квалифицированных работников из-за рубежа. Способны ли нынешние власти осуществить эти шаги? “Сохраняется риск, что данные меры не будут реализованы правительством, еще не отошедшим от поствыборной эйфории октября-2006”, — отмечают в Economist Intelligence Unit. Красочные последствия этой эйфории описаны выше.