Нефть, олигархи и роскошь 11

В этом году 4 июля я праздновал здесь, в Москве, в баре на крыше роскошного нового отеля Ritz-Carlton, любуясь завораживающей панорамой золотых куполов Кремля – места, где советские лидеры планировали свою войну против экономической и военной мощи Америки. На горизонте вырисовываются силуэты озаренных вечерним солнцем ультрасовременных стеклянных башен, борющихся за внимание с архитектурными памятниками сталинской эпохи. Внизу – неиссякающий поток модно одетых покупателей выходит из дорогих бутиков, арендующих торговые площади в реконструированном универмаге ГУМ, где в советское время ежедневно шли нарасхват унылые и низкокачественные товары ограниченного ассортимента.
“Красный Ритц” во многих отношениях олицетворяет собой Новую Россию. Его строительство, которое вели казахские и турецкие инвесторы, обошлось в 350 млн долларов. По-видимому, это один из самых дорогих отелей сети Ritz: ночь в некоторых номерах стоит тысячу долларов, есть также люкс, проживание в котором обойдется в кругленькие 16 тысяч. Под компетентным руководством управляющего-немца трудятся сотни сотрудников – усердных, молодых, владеющих английским языком россиян. Автостоянка перед отелем заполнена блестящими черными “мерседесами”, “ауди” и “БМВ”, которые развозят менеджеров крупных международных компаний и второразрядных российских олигархов, а заодно их охрану, по городу, жизнь которого скована пробками.

Хотя источником этого бума являются громадные запасы нефти и газа в стране, опасения, что Россия превратится в кособокое “нефтегосударство”, давно забыты. Россияне, у которых много лет денег было мало, да и купить на них было нечего, не только тратят до рубля свою растущую зарплату, но и познают удовольствие покупок в кредит, который местные и международные банки, занимающие деньги под 6-7%, с преогромным удовольствием предоставляют по ставкам в 25%, если не больше. Прямые инвестиции хлынули рекой: транснациональные компания торопятся открывать розничные магазины, модернизировать алюминиевые комбинаты, строить автосборочные заводы или обеспечивать растущий средний класс столь дефицитным жильем. А портфельные инвесторы жадно скупают акции на российских IPO, которые проходят на биржах Франкфурта, Лондона и Нью-Йорка не реже, чем на московских.

Этот бум в значительной мере является заслугой президента Владимира Путина, который принял власть 31 декабря 1999 года, когда экономика все еще не могла оправиться от валютного кризиса, который вынудил страну объявить дефолт в связи с задолженностью в миллиарды долларов, сделал банковскую систему несостоятельной, разорил вчистую владельцев ценных бумаг и заставил десятки транснациональных компаний свернуть деятельность в России. Значительная часть того, что уцелело, была сосредоточена в руках полудюжины олигархов, которые захватили – путем финансовых махинаций, бандитского запугивания и открытого подкупа – основную часть активов прежнего советского государства. Доходы населения падали, социальная сфера загибалась, а половина, как считается, экономических операций ушла в тень, в зону “черного нала”.

Путин – не без помощи того обстоятельства, что цены на энергоносители росли, – сумел восстановить финансовое здоровье страны, выплатив долги и создав золотовалютные резервы, которые сейчас увеличились до 300 млрд долларов. После того как он усилил работу по сбору налогов и добился принятия закона о едином, 13-процентном подоходном налоге, у государства появился профицит, который президент мудро отложил на “черный день” в специально созданный фонд, аккумулировавший 100 млрд долларов. Он снова начал привлекать иностранных инвесторов, выдавать лицензии, создавать свободные от налогообложения промышленные зоны и предлагать потенциально прибыльные совместные предприятия с государственными фирмами. Кроме того – и это, возможно, самое важное – он обуздал мощь олигархов ельцинской эпохи, потребовав, чтобы они отказались от своих силовых методов, честно платили налоги и пошлины за экспорт энергоносителей и не совались в политику или в аппарат власти. Те, кто не желал играть по новым правилам, вскоре оказались в лондонской эмиграции или в сибирской тюрьме.

Но было бы ошибочно делать из этих успехов, из картины, открывающейся с крыши “Ритца”, или из оптимистичных заявлений топ-менеджеров и финансовых аналитиков вывод о том, что Россия – это стопроцентная надежность и ее экономика функционирует аналогично экономике любой другой развитой страны. Комбинация колоссального торгового профицита с резким ростом капиталовложений создала значительный инфляционный прессинг, вздула “пузырь” в секторах недвижимости и финансов, а также обусловила стоимость рубля, которая чревата другим болезненным кризисом. Увлечение потребительскими кредитами, по всем приметам, обещает банкам проблемы в будущем. А поскольку потребители и фирмы тратят бешеные деньги на импортные товары, а расходы государства теперь растут быстрее, чем поступления в бюджет за счет налогов, российский торговый и бюджетный профицит, как ожидается, в ближайшие два года испарится, даже если цены на энергоносители останутся высокими.

Экономический рост сдерживает и основная инфраструктура, которая в значительной мере изношена донельзя. Со времен заката СССР и вплоть до финансового кризиса конца 1990-х страна не вкладывала необходимых средств в автомобильные и железные дороги, аэропорты, самолеты, энергетику, жилье и электростанции – а также в сырье для всего этого. Но, хотя теперь у России достаточно денег для вложений в эти сферы, существует страх, что большая часть инвестиций уйдет в песок, если вручить их государственному аппарату, который по-прежнему скандально гипертрофирован, коррумпирован и неэффективен.

Но, возможно, самую большую опасность для продолжающегося в России экономического бума несет осуществляемая Путиным в течение последних двух лет кампания по восстановлению прямой государственной собственности и контроля над неуклонно расширяющимся сегментом экономики. Расчленение и захват ЮКОСа сделали большую часть нефтяной промышленности собственностью государственной компании “Роснефть”, а недавние “переговоры о пересмотре контрактов”, навязанные таким иностранным партнерам по совместным предприятиям, как Shell и BP, фактически передали всю индустрию природного газа под жесткий контроль государственного “Газпрома”. Хотя Путин обосновывает эти шаги как защиту национальных интересов, или здравую политику в области промышленности, или как компенсацию за былые несправедливости, они определенно подкрепили подозрения о том, что в России правит не закон. Кроме того, как печально заметил экс-премьер Егор Гайдар, нет никаких доказательств того, что государство будет очень эффективным или реальным владельцем этих ключевых экономических активов.

Параллельно Путин консолидировал авиакосмическую и оружейную промышленность, подчинив эти отрасли структурам, которые контролирует государство, поощрял консолидацию алюминиевой промышленности вокруг одной, лояльной к властям, фирмы и намекнул, что никелевую промышленность, возможно, придется национализировать. Кроме того, московские газеты пестрят статьями о том, что нынешние и бывшие министры правительства Путина, или члены их семей, всплывают в качестве директоров, исполнительных менеджеров или владельцев ряда предприятий, связанных с государством.

К сожалению, складывается впечатление, что на смену прежним российским олигархам пришла новая политико-экономическая олигархия, состоящая из чиновников и руководителей компаний, которые дружат с Путиным или чем-то ему обязаны. Они уже крепко уцепились за ключевые сектора в области энергетики, металлургии и природных богатств, а в последнее время стали распространять свою деятельность на финансы, недвижимость, телекоммуникации и даже производство запчастей к автомобилям. При этом они не стесняются пользоваться российской коррумпированной и забюрократизированной регулятивной и юридической системой, чтобы добиваться преимуществ над конкурентами или вообще вытеснять их из бизнеса.

Если верить истории, то Россия, вероятно, будет и в дальнейшем катиться назад к государственному капитализму, пока цены на нефть остаются высокими, на политическую оппозицию надет намордник, а транснациональные компании заворожены возможностью сорвать крупный куш. Как сказал мне один журналист: “Нынешняя коррумпированная система работает и обеспечивает лучшую жизнь, чем большинство россиян вообще помнит. Трудно убедить нас, что надо немедленно что-то менять”.