В Малой гильдии проходила международная конференция “Европа на перекрестке: на пути из Риги в Бухарест”. Мировые СМИ, окрестив мероприятие “отголоском прошлогоднего саммита НАТО”, заострили внимание на составе участников, среди которых были президент Эстонии Тоомас Хендрик Ильвес, комиссар ЕС по энергетике Андрис Пиебалгс и другие эксперты. Однако латвийских журналистов больше других интересовала патронесса конференции Вайра ВИКЕ-ФРЕЙБЕРГА.
В перерыве между заседаниями экс-президент Латвии согласилась ответить на вопросы журналистов, среди которых был и “Телеграф”.
— Госпожа Вике-Фрейберга, во вторник в Латвийском университете выступит американский посол Кэтрин Тодд Бэйли. В ее речи, видимо, будет немало критических замечаний в адрес латвийского правительства. Как вы оцениваете необходимость и возможные последствия этого заявления?
— Ну, безусловно, прежде чем оценивать речь посла, нам надо ее услышать. Но я думаю, американский посол всегда была чрезвычайно активна, потому что Латвия очень привлекательна для иностранных инвесторов. И своими инвестициями они помогали латвийской экономике. Что же касается возможных критических замечаний, то, скорее всего, они связаны с той цепочкой событий, которые произошли в последнее время и в большей или меньшей степени затронули правовую систему Латвии, структуры безопасности и независимость политиков от тех или иных экономических группировок. Все это влияет на образ Латвии, на то, каким он складывается у иностранных инвесторов.
Нельзя забывать, что иностранные инвесторы не только помогают латвийской экономике, они могут быть нашими адвокатами на своей земле. Думаю, сейчас они хотят напомнить нам, что нам самим, особенно правящим кругам, парламентариям, судебной системе, правозащитным и судебно-правовым органам нужно очень тщательно заботиться о своих интересах и навести порядок в своих делах.
— Политики правящего блока очень остро отреагировали на слова посла, заявив, что Америке нас нечему учить.
— Здесь опять вопрос, чему именно Америка нас хочет научить. Дождемся речи и узнаем. Возможно, там будет дан очень хороший совет. То, что мы сами по себе умные, ну, конечно, мы — сами умные, но думаю, это не мешает нам продолжать учиться. Мне кажется, главная мудрость — это готовность учиться. На своих ошибках и на том, что подсказывают другие.
В стране – напряжение
Журналисты соскучились по четким конференциям Вике-Фрейберги.
— Вы согласны, что в Латвии сейчас налицо политический и экономический кризис?
— В Латвии сейчас несомненно существует напряжение. Если в будущем правительство не сможет найти решения проблем, тогда, конечно, может произойти и его падение.
— Как вы оцениваете деятельность вашего преемника Валдиса Затлерса?
— Мне как бывшему президенту было бы некорректно оценивать своего преемника, поскольку здесь несомненно присутствует субъективный момент. Каждый президент— это личность, индивид. Но в любом случае я рада, что после тех консультаций и разговоров, какие у меня были с господином Затлерсом, он в своей основе продолжил направление латвийского президентства таким, какое оно было во время моего правления.
Положительно, что сразу по вступлению в должность он посетил многие города Латвии, познакомился с народом. Также важно, что господин Затлерс по моему примеру и примеру господина Улманиса нанес свой первый иностранный визит нашим соседям. Он также понимает, что президенту нужно быть активным в формате диалога ООН. Так что, говоря формально, по тем президентским полномочиям, которые следовало продолжать, у меня к господину Затлерсу нет абсолютно никаких претензий.
— А если бы вы остались на посту президента, ваша реакция на события последнего времени была бы иной?
— Вы, наверное, помните, что во время моего президентства у меня было много хороших реакций по разным вопросам. И в свое время я, например, высказывала очень критические замечания по поводу независимости судей. Но тогда было очень много слез. И я как президент получила множество упреков, что своими замечаниями обидела многих людей. Хотя я просто призвала судей быть независимыми, действовать в соответствии с честью, судейской этикой и нормами закона.
Так было и по многим другим вопросам. Всем известно, к чему привела моя реакция на принятие поправок к законам о спецслужбах. Думаю, что первый раз была использована 72-я статья конституции. Конечно, в тот момент я видела необходимость подобной острой реакции. Каждому президенту нужно действовать исходя из ситуации и того, насколько остро он сам хочет на нее отреагировать. Нужно понимать, что не бывает только белых или только черных ситуаций.
Ясность внесет генпрокурор
— Как вы оцениваете ситуацию с отстранением от должности начальника Бюро по борьбе и предотвращению коррупции Алексея Лоскутова?
— Мне очень трудно судить, потому что в этом вопросе может внести ясность только генпрокурор. Прокуратура надзирает за службами безопасности, и значит, именно она может сказать, ведется ли деятельность согласно закону или нет. Члены этой комиссии, безусловно, будут вместе оценивать ситуацию. Но я очень рассчитываю именно на мнение генпрокурора. На мой взгляд, в основе конфликта лежит юридический вопрос, и он как эксперт в данном вопросе может дать объективную оценку.
— Вы согласны с заявлением президента о существовании кризиса в системе спецслужб?
— О работе служб безопасности меня регулярно информировали до 7 июля, и в то время никакого кризиса в системе не наблюдалось. Но с того момента произошло много событий, и у меня теперь, конечно, нет доступа к детальной информации. Однако если говорить конкретно о сотруднике Службы охраны президента Эдгаре Гулбисе и инциденте на мосту, то я могу сказать, что для меня в этой истории слишком много вопросов. Вокруг этого человека очень много неясностей. Речь идет то о взрыве, то о поджоге, то о вымогательстве денег…
Меня также очень тревожат подозрения о факте пыток. Если на него действительно оказывалось физическое воздействие со стороны сотрудников полиции, я думаю, это очень серьезный сигнал. Я надеюсь, ответственные структуры очень тщательно проверят подозрения и продолжат следствие по делу. Пока мы слышим очень противоречивую информацию, и часто в нее просто трудно поверить.
Альтернативы на пустом месте не бывает
— Очевидно, что в обществе сейчас сформировалось очень негативное отношение к правящей коалиции и правительству. Вам не кажется, что именно сейчас вы могли бы вернуться к активной политике и создать некую альтернативу правящему большинству?
— Нельзя создать политическую альтернативу на пустом месте. Это только Гарри Поттер мог создавать различные вещи взмахом волшебной палочки. Чтобы появилось некое политическое движение, его нужно запустить, его нужно направлять, необходимо побуждать людей, и, конечно, должны быть конкретные лидеры.
Я согласна, что сегодня в обществе присутствует негативное отношение к правительству. И один из факторов, почему такое отношение появилось, — наша ненормально растущая инфляция. Все последние годы, что я находилась на посту президента, каждую среду я спрашивала премьера, что правительство готово делать, чтобы снизить инфляцию. И премьер мне каждый раз отвечал: “Понимаете, инфляция — это темпы нашего экономического развития. И если мы вмешаемся, мы можем затормозить развитие государства”.
Но как мы видим, сейчас это невмешательство достигло критической отметки. Понятно, что ситуация зашла в тупик, потому что при инфляции такого высокого уровня людям становится трудно жить. Это означает, что у них есть все основания просить повышения зарплат, но бюджет не предполагает их реального повышения. Поэтому правительству нужно уменьшать наш дефицит, и не только уменьшать, но и, по примеру Эстонии, создавать бюджетный профицит. Наше правительство до сих пор этого не делало, полагая, что все разрешится само собой.
Мне кажется, бюджет этого года — критический бюджет. Будет ли у правительства достаточно смелости, чтобы в следующем году не создавать дефицит, но при этом объяснить обществу причину растущей социальной нагрузки? Не знаю. Здесь стоит напомнить об опыте стран Европейского союза, в которых регулярно проводятся трехсторонние консультации между правительством, работодателями и профсоюзами. Такая форма сотрудничества распространена, например, в Австрии, и с ее помощью устанавливаются своего рода потолки прироста зарплат, принимая во внимание темпы роста экономики и нужды бюджета. Однако важно, чтобы подобный социальный диалог происходил в течение года постоянно. Только тогда к моменту, когда правительство должно разрабатывать проект бюджета, у него будет полное видение ситуации в стране.
