Знакомая учительница потеряла сознание прямо на уроке — вызвали “скорую”, отвезли в больницу. В тот день только в одной их палате в 1–й городской оказалось трое педагогов с одним диагнозом. Две работают в школе, одна — в детском саду. Всем 45–50 лет. У всех был резкий скачок давления. В те дни как раз готовилась забастовка учителей, и министр сообщила об очередном снижении зарплат на 20%. Моя приятельница страшно переживала. Она одна воспитывает ребенка и в прошлом году буквально костьми легла, чтобы отправить дочку учиться в Англию. Кредит на обучение оформлен на ребенка, а кредит на проживание пришлось взять маме.
“Ты представляешь, если сейчас снимут 20%, то у меня останется 200 латов на руки, из которых я должна буду 100 латов кредита отдавать. На что я буду жить? — стонет она. — Надо уезжать за границу! И побыстрее! Потом будет поздно. Говорят, что осенью за границу ринутся все, но выпускать никого не будут!”
Я тогда покрутила пальцем у виска — мол, сумашедшая, мы же в Европе, какой такой “железный занавес”?! А она нашла место няни в Швейцарии.
Вот что написал ей работодатель: "Ваш рабочий день будет длиться как у няни, которая полностью должна заменить моему малышу маму: после моего ухода на работу в 6.30 и до самого вечера, пока ребенок не уснет, вы должны находиться при нем. Свободное время у вас, конечно, будет — после того, как ребенок заснет, и до утра. Кроме того, два раза в неделю, когда мой сын находится в садике: один день с 9 до 14 часов и второй день с 14 до 18 часов.
Часть этого времени используется на глажку и уборку в комнате ребенка!
Выходные дни — 1 день в неделю. Каникулы — как у мамы, то есть у меня. А у меня очередной отпуск в июне, когда будет следующий, я смогу узнать только после сентября. Зарплата — 800 евро в месяц. Проживание и питание за мой счет. Если вам подходят эти условия, то жду вашего ответа. Решение принимайте побыстрее — в июле необходимо приступить к работе, поэтому я рассматриваю сразу несколько кандидатур".
Не сахар, прямо скажем, работенка. Но лучше, чем в школе. Отъезду в Швейцарию помешал приступ — пока неделю лежала в больнице, нашли другую няню. “Вам бы после больницы купить путевку в санаторий да месяц пожить спокойно — спать, гулять, принимать ванны и процедуры”, — сказала врач при выписке. Да–да, кивнула учительница и с понедельника вышла на работу. “Не могу я бросить детей — у них экзамены в 12–м классе!” — воскликнула она на мое предложение взять больничный до конца учебного года.
Прошел месяц. Еще одну знакомую учительницу, уже из другой рижской школы, тоже увозят с урока в больницу — тоже зашкалило давление. Это случилось после того, как министр Коке заявила о том, что в следующем учебном году уволят 4 тысячи учителей. Через пару дней такой же случай — в соседней школе. В больнице учительница скончалась. Женщине было всего 52 года. Она была сердечница. Но и здоровое сердце не выдержит, если тебя без конца пугают увольнением.
Я вот думаю: а что Татьяна Коке, делая такие жуткие заявления, не понимает, как это отражается на живых людях? Или считает, что из этих людей гвозди можно делать? Иначе как извращенным садизмом такое поведение министра не назовешь. Даже если требуется сокращать педагогов, ну сделайте это деликатно, дав распоряжение ужать кадры за счет пенсионеров. Понимаю, есть такие пенсионеры, которые сто очков вперед дадут молодому, да и незаменимые есть. Несмотря на уверения той же Коке, что свободных вакансий в школах — масса, даже в рижских учебных заведениях годами ищут хороших учителей по целому ряду предметов.
И все же если ситуация в стране катастрофическая, то уж лучше провести сокращения за счет пенсионеров, а не за счет молодых, у которых, кроме зарплаты, нет никаких источников дохода. Да и администрации ряда школ можно почистить. Они до боли напоминают советские полютбюро — завучи и директора уселись в свои кресла пожизненно. И хотя пенсии у них при их тысячном окладе очень приличные, они все равно не хотят дать дорогу молодым. Недаром в Испании и других европейских странах директорская должность — выборная. Срок — пять лет. Удивительно, как это наши министерские чиновники при их преклонении перед всем иностранным такую практику не ввели?!
Цинизм администрации дошел до того, что, узнав о снижении зарплат, директора и завучи тут же отправились в отпуск — еще в апреле! Только бы получить свои отпускные по полной программе! Коллектив в шоке, директора успокаивают: вы не волнуйтесь, мы на работе будем появляться каждый день, отпуск — это формальность. “Особняк построила, на джипе ездит, за границей два раза в год отдыхает, и все ей мало”, — шепчутся училки, которым приходится считать каждый сантим и устраиваться на лето нянями, чтоб подработать.
А потом добрая министр Коке заявила, что ей придется сокращать 10 тысяч педагогов! Каждого третьего. Учителя задумались. И пристально огляделись по сторонам, вычисляя своих конкурентов. “У нас четыре преподавателя русского языка, из них один пенсионер, которого отправят на заслуженный отдых, так что я могу спать спокойно!” — радостно заявляет еще одна знакомая. Не успела она обрадоваться — новое сообщение: ставка учителя будет повышена с 21 часа до 24 или даже до 27 часов! “Пенсионер уходит на пенсию, у меня выходит только 17 часов, у второй коллеги — 24, у третьей — 20! — моя приятельница в панике хватается за голову. — Получается, что следующий кандидат на вылет я?!”
Интеллигентные дамы, которые призваны сеять разумное, доброе, вечное, начинают превращаться в обыкновенных базарных баб. “Раз мне сократили часы за проверку тетрадей вдвое, то и я теперь их буду проверять в два раза реже — не каждую неделю, а два раза в месяц!” — грозится одна. “Как платят, так и надо работать! — шипит другая. — Нечего выкладываться на уроках, придумывать какие–то творческие мастерские и проекты. Пришел, объяснил новую тему, дал упражнение — и ВСЕ!” Так и тянет спросить: кому вы делаете хуже? Причем здесь дети?! Разве они вам зарплату снижали?
Чем больше неясности, тем больше сгущается атмосфера в школе. Последние педсоветы прошли под знаком вопроса: ни один чиновник так и не сказал, какой будет учительская ставка, кого надлежит уволить и когда будет снижена зарплата. В людях проснулись самые низменные инстинкты, они вспомнили, что выживает–то сильнейший! И бывшие подруги начинают искать друг на друга компромат, вспоминая, что Марья Ивановна плохо знает латышский, а Лидия Петровна не имеет магистратуры, Федор Васильевич часто болеет, а Элен Григорьевна подрабатывает частными уроками. В отдельную папочку складываются жалобы от детей и родителей, чтобы при случае с их помощью убрать конкурента и самому заполучить дополнительные часы.
Любимый анекдот современного латвийского учителя: "Поздно вечером учительница возвращается после педсовета — опять ругали за 8 “б”. А попробуй с ними справиться… Вдруг из подворотни — здоровенный мужик. Хватает за руку: “Отдавай часы!” Учительница (решительно): “Часы не отдам! Бери классное руководство”.
Автор: Юлия Александрова