Его часто путают с отцом, называют Александром, и не все знают, что бессменный ведущий “Дог-шоу” Михаил ШИРВИНДТ уже давно перешел в статус бизнесменов, занявшись ресторанным делом.
Без квоты на дрянь— Судьба сына Александра Ширвинда во многом была предопределена с младенчества. Ваш дом наполняли неординарные люди, у которых вы сиживали на коленях или играли с ними в лошадки. Так ведь?— Вот мой папа сидел на коленях у Яхонтова и Журавлева, которых мало кто уже помнит, и дружил с Утесовым. Но и на мой век хватило. Гердт, например. Ну и Андрей Миронов, конечно. Перечислять замечательных людей из того времени можно до бесконечности.— Но все-таки и в наше время рождаются таланты. — Однако они не востребованы. Идет деградация культуры. Есть ненавистное мне понятие “рейтинг”, он не только на телевидении, он везде. В советские времена не было никаких рейтингов, только установка ЦК. Но люди, курировавшие культуру, все-таки к культуре имели некое отношение. И даже если народ хотел беспрерывно слушать или смотреть дрянь, все равно была какая-то квота и на дрянь. Сейчас этого нет. То, что приносит цифры, а стало быть, деньги, то и будет на телевидении. Возьмем юмористические программы, правильнее сказать — развлекательные. Юмор для меня святое понятие. А там юмором не пахнет. Волосы дыбом встают, когда слушаешь эту помойку. Гадость! Уходят артисты, приходят гундосые авторы, которые читают, умирая со смеху от своих шуток. Это фабрика, и им надо каждую неделю новую нетленку написать. Вот они и клепают. И это пользуется огромной популярностью. Рейтинг сумасшедший! Что пугает. Ведь все забыли, что одна из целей искусства — это просвещение.
“Мы скупили побережье за Юрмалой, в Рагациемсе, на пятерых 60 соток земли. Но ничего строить там нельзя, вот уже три года идет канитель. Так что назвать меня настоящим лендлордом не получается.”
Другая ипостась— Кроме телевидения вы уже три года занимаетесь ресторанным бизнесом. Не надеетесь прокормиться культурой?— Ну, это заведение — моя большая авантюра. Мой друг и соратник Антон Табаков, у которого то ли 9, то ли уже 15 ресторанов, несколько лет назад предложил: “Давай откроем ресторан”. Я даже слышать об этом не хотел. Он меня на слабо взял — сказал: “Давай сыграем в эту игру”. А я человек азартный. Вот и играю уже три года. Открыли этот ресторан на заводе — это было что-то страшное. — Ходят люди?— Ходят, потому что вкусно. Если ресторан на проходном месте, там можно смело подавать жареные гвозди, такие заведения рассчитаны на одноразового посетителя. Если же, как наш, расположен близко к центру, но не на пути людского потока, то здесь надо брать только вторичным посетителем — а это можно сделать не интерьером, а только вкусной едой. Но Антон сумасшедший: готовит сам, проводит мастер-классы для поваров, влезает во все мелочи! — Культурная программа в вашем заведении имеется?— Конечно. Стиль нашего ресторана — ретро, программы тоже выдержаны в этом же духе. Исполнители предлагают что-то из репертуара “Машины времени”, мой одноклассник, замечательный певец Александр Скляр пел Вертинского и Утесова и его не отпускали полтора часа. — А как команда — повара, официанты? — Во всех российских ресторанах главная проблема — официанты. Плодятся как кролики, но найти квалифицированных — трудная задача. Кстати, мой любимый ресторан в Риге — “Черный монах”, там есть замечательный парень — Сережа. Я предлагал ему на месяц приехать в Москву и провести мастер-класс, чтобы официанты могли разговаривать, чтобы они не были с одной стороны халдеями, с другой — наглыми, чтобы умели слышать посетителя. На что Сережа мне ответил: “Боюсь, этому не научишь”. И он абсолютно прав.
Семья и отдых— Выходные у вас бывают?— То бывают, то пару месяцев — ни одного. Такой хаос. Для меня выходные — когда наступает лето и можно ездить на дачу. У нас замечательная дача по рижскому направлению, место называется Новый Иерусалим. Поселок литераторов и художников, ему уже 70 лет. Мой прадед Семенов его основал, он был главным архитектором Москвы. Там жили Бабель, академик Мяснин. Участки тогда давали огромные — гектар. Удается иногда попасть туда, но только летом, потому что это не дом, а дача с дровяным отоплением и газовым баллоном. Туда только с середины мая можно ездить. Эти два дня с семьей, с родителями и есть для меня самые лучшие выходные.— Большая у вас семья?— Семья-то большая… Папа, мама, моя жена и двое детей. Саша, дочка, ей 19, и Андрюша — ему 25. Внуков пока нет.— В воспитании детей придерживались определенных принципов?— Я их никогда не воспитывал. Серьезно. Я верил в генетику, и вроде все получилось. Единственное нарушение в нашей семье — мой сын. В семье не без урода. У нас династия двоешников и троешников. А он закончил на пятерки школу, потом юридический факультет института, аспирантуру, поступил в магистратуру. По Интернету выиграл среди 50 тысяч претендентов год учебы в Германии. Вернулся, потому что не тот уровень, только язык выучил. Где что преподают — он туда. Вот этого я не понимаю.— А что дочь?— Дочь в том же РГГУ, на искусствоведческом. Но она-то учится как все нормальные люди, вальяжно так.— Успеваете ли вы бывать на театральных премьерах, например?— Редко. Я бываю в театре только у друзей, когда кто-то из них ставит спектакль. Роман Козак, например, один из моих давнишних друзей. Он и в Риге, кстати, часто ставит. Я вообще люблю в Ригу ездить, у нас там недвижимость есть, про нее уже во всех газетах написали. Мы скупили побережье за Юрмалой, в Рагациемсе, на пятерых 60 соток земли. Но ничего строить там нельзя, вот уже три года идет канитель. Так что назвать меня настоящим лендлордом не получается.— Но с палаткой-то там можно пожить?— С палаткой можно. Но можно было бы и не покупать. Можно было бы просто прийти — поставить палатку.
<FONT color=#666666 size=1>Записала Юлия ЗАЙЦЕВА
Смотрите программу “Бальзам на душу” в эту субботу в 20.30 и в это воскресенье в 11.30 на LTV-7.