Бывает, что люди, давно знакомые друг другу, проходят мимо, ограничиваясь лишь приветствием. Так было и у Карины с Игорем. Парень разглядел в стройной блондинке свою судьбу, только когда остался один – его девушка уехала работать за границу и возвращаться не собиралась. Присматривался к новому увлечению, пока не влюбился окончательно. Каринка тогда 12-й класс оканчивала. Уроки помогал делать, из школы забирал. Расставаться не хотелось ни на минуту, тем не менее до свадьбы встречались больше года. Мама у Игоря живет в Швейцарии. Приехала домой погостить, а попала на свадебное торжество. Венчание в костеле было красивым – с ослепительно-белым платьем невесты, голубями, взмывающими из рук молодоженов в синеву неба, алыми лепестками роз под ногами и обещанием вечной любви. У Карины под сердцем к тому времени уже билась новая жизнь, вернее две жизни…
Молодожены поступили учиться: Игорь в ISMA по специальности “Предпринимательская деятельность”, а Карина – в ДУ, на экономический.
Обследование в женской консультации выявило, что Карина носит двойню. Особо этому факту удивляться не пришлось – и у Игоря, и у самой Карины в роду были случаи рождения двойняшек. Срок рожать был назначен на 16 февраля. Но все получилось не по писаному…. Воды отошли рано утром 11 января. А вечером худенькая, как тростинка, Карина благополучно родила мальчика, Эрика – 2 кг 120 г, девочку, Викторию – 2 кг 30 г. Для детей, родившихся на 35-й неделе, вес приемлемый. Но через 5 дней, проведенных в роддоме, врачи все-таки отправили в детское отделение – на поправку. Эрик с Викой здесь веса не набрали, но так как они были вполне здоровы, их выписали домой. Через месяц после родов родители привезли близнецов на осмотр к врачу, Галине Седовой, и еще раз убедились, что все хорошо – дети здоровы. Эрик поправился до трех с половиной килограммов, а Вика весила три. Но беда, которую никто не ожидал, уже стояла на пороге.
Вот как о случившемся рассказывает сама Карина Воронова: – Мы живем в Первомайке, в отдаленном частном секторе. Эрика и Викторию приписали к детскому врачу Галине Седовой. Когда Эрику исполнилось полтора месяца, заметили, что ребенок начал подкашливать. Вызвали доктора Седову на дом. Врач посмотрела и определила молочницу. К кашлю детская молочница отношения не имела, но мы, как молодые родители, приняли диагноз во внимание и стали лечить по рекомендации врача. Через день, в среду, кашель усилился – опять вызвали доктора. На этот раз Седова посоветовала пить микстуру от кашля. Но ни молочница, ни кашель не проходили. Ребенок кашлял все сильнее. В пятницу наш доктор, ступив на порог, сразу заговорила с нами на повышенных тонах. Возмущалась: “Вы что, молочницу не можете вылечить?” Мы ей с мужем про кашель, а она нам про молочницу.
Ребенок терял аппетит, становился вялым. А в воскресенье стал совсем задыхаться от сильного кашля. Тут мы уже поняли, что Седовой звонить смысла нет. Вспомнили о враче нашего детства, Вите Трубена. Через знакомых узнали ее телефон. Трубена на удивление быстро приехала. Посмотрела ребенка и сказала, что надо срочно в больницу. Тут же выписала направление. Когда Эрика привезли в больницу, он уже синеть начал. Поставили капельницу. Я осталась с ним, а моя мама пошла к Седовой – укорять в том, что та не направила ребенка в больницу своевременно, на что доктор ответила: “А что здесь особенного? Все дети болеют и в больницу попадают”.
В детской больнице тоже было, чему удивляться. Нам сказали следующее: “Чтобы выяснить, с чем связан кашель у ребенка, надо сделать анализ. Мы можем взять мокроту на анализ, но сам анализ делают в Риге. Отправить анализ в рижскую лабораторию нет возможности, так как урезан бюджет больницы. Но с чем бы кашель ни был связан, он лечится так же, как обычный. Не переживайте”. Эрик находился в больнице неделю. Состояние за это время лучше не становилось. Мы с мамой по очереди лежали с ним в палате. Приходилось то и дело переворачивать на животик, чтобы не захлебнулся мокротой. Однажды ночью мама почувствовала, что у Эрика почти прекратилось дыхание. Стала звать медсестер на помощь – прибежали, откачали. На следующий день, 4 марта, врачи позвонили в Ригу в Детскую клиническую больницу, уведомив нас, что сами они ничем помочь не могут. Из столицы приехала реанимационная с врачами – забрали наших обоих детей: к тому времени стала подкашливать и девочка. Никого из родственников в машину не взяли – мы поехали вслед на своей. В Риге встретили неприветливо. Эрика сразу поместили в реанимацию. Врачей вечером я не видела, никто к нам не подошел. Мне разрешили остаться с Викторией в палате. Принесли ее ко мне плачущую, ребенок жадно сосал пустышку. Было понятно: хочет есть. Я попросила разрешения у медсестры покормить смесью, но в ответ было заявлено, что ее будут кормить через зонд. На вопрос “Почему?” ответили, что иначе невозможно, она якобы отрыгивает. Все-таки мне удалось покормить ребенка детским питанием, и все обошлось, девочка все спокойно съела. А ведь знали медсестры, что у меня сын в реанимации. К моим мучениям добавился еще и перевод в палату, где лежала мать с двойняшками.
10 марта Эрика не стало. Диагноз я узнала после вскрытия – двусторонняя бронхопневмония. До этого дня медсестры из реанимации дважды звали меня по ночам прощаться с сыном: “Приходи, не знаем, доживет ли до утра…” Эрика четыре раза реанимировали. Пока ребенок был еще жив, подозревали какой-то мутирующий вирус. Вводили антибиотики.
Сейчас мама лежит в Риге с дочкой, а завтра я еду на смену. Врачи опять склоняются к бронхиту. Предлагают под общим наркозом вводить зонд и отсасывать слизь. Нам очень страшно – ведь если под наркозом и на это требуется разрешение родителей, значит опасно. Что делать?! Я видела много детей в рижской больнице с таким диагнозом – совсем маленьких, до двух лет. Медсестры говорят, что за месяц умерло двое…" – с ужасом в глазах заключила Карина.
Дадим слово семейному врачу Галине Седовой:
– По вызову родителей Вороновых я навестила их ребенка 17 февраля. Мне сказали, что у Эрика температура 37,2 и что мальчик подкашливает. При осмотре мною была обнаружена молочница с локализацией во рту. Порекомендовала протирать раствором питьевой соды. Послушала ребенка: в легких было чисто, но присутствовали признаки насморка – посоветовала отсасывать слизь, промывать носик морской водой Humer. При появлении заложенности носа купить в аптеке детские капли “Виброцил”. В качестве отхаркивающего средства назначила сухую микстуру от кашля и свечи парацетамола в случае повышения температуры до 38 градусов. 20 февраля, в пятницу, я пришла к Ворониным после звонка от их бабушки 19 февраля. Картина была без изменений – молочница в том же виде. Мне сказали, что ребенок кашляет, но я кашля не слышала. В легких и бронхах было чисто. После этого я мальчика не видела. Считаю, что состояние ребенка позволяло лечить его амбулаторно, необходимости в госпитализации не было.
Говорит Вита Трубена, семейный врач, педиатр поликлиники OLVI:
– Карину я знаю давно. Была их участковым врачом и помню ее еще маленькой девочкой. В воскресенье раздался звонок от Ворониных. Они были очень взволнованны и просили меня посмотреть ребенка. Приехав, я сразу поняла, что требуется немеделенная госпитализация – у Эрика был сильный кашель, ребенок синел и захлебывался мокротой. Для маленьких детей это очень опасно. По поводу молочницы – да, она незначительно присутствовала, но как известно, от молочницы не умирают. Родители сказали, что семейным врачом ребенку была назначена сухая микстура от кашля, которая продается без рецепта. Я тут же выписала направление в детскую больницу по подозрению на затяжной бронхолит.
Александр Папсуевич, заведующий детским отделением больницы:
– Я не могу дать полную информацию, касающуюся заболевания Эрика Воронова и диагноза. Существует закон врачебной этики, не позволяющий разглашать конфиденциальную информацию о больных. Если мы видим, что состояние больного тяжелое и нет возможности справиться своими силами, обращаемся за помощью в Центр медицинских катастроф. Как правило, приезжает бригада квалифицированных специалистов, включая детского реаниматолога. Так же было и в этот раз, когда 4 марта мы отправили в Детскую клинику на Виенибас Гатве близнецов Вороновых. Девочку отправили, так как у нее были обнаружены признаки идентичного с братом заболевания и потому, что существуют рекомендации по близнецам: в случае госпитализации одного желательно госпитализировать и второго. В данном случае были необходимы радикальные меры, которые в нашей больнице недоступны. Дети были отправлены в стационар с более высокими возможностями лечения и диагностики. Встала необходимость более редких исследований, так как проявление болезни у Эрика Воронова было нетипичным.
Элита Грунда, лечащий врач:
– Существует ограничительная квота по редким, дорогим анализам. Бюджет больницы урезан. При этом детям до двух месяцев в Даугавпилсе невозможно сделать некоторые диагностические исследования. В городе также отсутствует детский реаниматолог. Аппаратура есть, но на ней должен работать узкий специалист. Я вызывала реанимационную бригаду из Риги 4 марта, так как до этого момента необходимости в ее приезде не было. Ясно, что родители сейчас на эмоциях, но пройдет время, и они могут пожалеть о своем желании публичного обсуждения случившегося.
P.S. В настоящее время Карина Воронова находится с дочерью Викторией в Детской клинической больнице Риги. Хочется сказать ей много ободряющих слов поддержки, но поможешь ли тут словами?..
Жанна ЧАЙКИНА