Анна Самохина умерла 8 февраля 2010 года в возрасте 47 лет. В ее жизни было два официальных брака и множество романов. Мужчины таяли под взглядом ее огромных темных глаз. Не устоял перед чарами и Дмитрий Нагиев, который до сих пор жалеет, что не успел сказать ей самые важные слова, пишет «ЭГ».
На момент знакомства Нагиев и Самохина были не свободны. Актриса второй раз вышла замуж – за ресторатора Дмитрия Конорова. Благодаря ее усилиям рестораны «Граф Суворов» и «Поручик Ржевский» стали процветать. В эти заведения стал изредка заходить Нагиев.
Самохина как-то позвонила Нагиеву и предложила совместный проект. «Она хотела записать альбом, – говорит Дмитрий. – Я был подающим надежды ди-джеем на радио, а Анна уже прославилась как актриса. Нам подобрали несколько песен, три из которых потом стали хитами. Начав работать в студии, вскоре мы вынуждены были признать, что между нами возникла симпатия. Мы пытались держать себя в руках, хотя это было тяжело, а порой и невозможно».
После записи песен Самохина и Нагиев стали работать в клубах. Чувство симпатии переросло в нечто большое. «Мы ездили на гастроли, зарабатывали и любили друг друга, – вспоминает актер. – Судьба развела. Аня была старше меня. И я, как верный по натуре человек, не смог уйти из семьи. Ушел в работу и потерял Анну из виду.
Увиделись они снова за несколько недель до смерти Самохиной: актриса пришла к Нагиеву на съемки. О своем смертельном приговоре рассказывать не стала, хотя и выглядела очень уставшей.
- Это было в ноябре 2009 года, – вспоминает Дмитрий. – Я снимался в картине Ольги Субботиной «Бежать». Сказали, что ко мне пришла дама. Выхожу – передо мной стоит любимая и дорогая моему сердцу женщина. Мы обнялись, стали разговаривать. А через несколько месяцев ее не стало. Если бы я знал, что Аня умрет, повел бы себя по-другому. Но я тогда не понял, что она приходила прощаться. Я очень ее любил.
На похороны Нагиев не приехал. «Мне позвонили и сообщили о смерти Ани. Вопрос не в том, что я был в другой стране. Я не прилетел, потому как не хотел видеть ее мертвой. Тогда бы я понял, что приехал прощаться. А я этого не хочу».