Аноним: Аноним:
Юристы говрят, что дело Степанова было заведомо проигрышным. Он фанфарон и болтун. Нашёл классный способ хлопнуть дверью. Как актер - молодец. Людей подвёл . Закон действительно, судом не был нарушен. Юридическое лицо должно быть представлено человеком. владеющим языком. Таков закон.Читайте вышеприведенную ссылку на Закон и найдите там запрет на участие в процессе с помощью переводчика.Степанов не требовал ведения судебного процесса на русском,а требовал права излагать ему аргументы на родном языке,которые для других переводились на государственный.Найдите в этой ситуации несоблюдение, со стороны Степанова,требований ГПЗ с указанием статьи запрещающей ему использовать помощь переводчика,адвоката или других-стану на Вашу сторону. Сейчас усматриваю одно-нежелание суда выслушивать и фиксировать аргументы в пользу истца, ответчиком которого является Дума!!! Отвечать на аргументы в обход ЗАКОНА себе дороже. Что делать? Единственное-не дать возможности их высказать используя последний "аргумент"-язык.Прекрасно осознавая незаконность требования излагать на латышском человеку не владеющему таковым в совершенстве- суд изначально продемонстрировал свою "непредвзятость".Добившиеся от спровоцированного С.Степанова заявления,что он будет излагать в суде на русском,чему не противилась другая сторона,посовещавшись, "честные" судьи лишили сторону истца права защиты своих интересов по национальной принадлежносте-языку. Так "соблюдается"равноправие нац.меньшинства в Латвии,рекламируемого в средствах мас-медия.
Степанов, как всегда, недопонимает нормы латвийского законодательства и трактует их в свою пользу, игнорируя всем, более менее образованным юристам, известные истины.
Нормы гражданско-процессуального закона относятся к так называемым нормам публичного права, согласно которым действует принцип "запрещено все, что не разрешено", в отличии от норм частного права в которых действует принцип "разрешено все, что не запрещено". Улавливаете разницу?!
Поэтому, считаю, что окружной суд правильно запретил Степанову пользоваться услугами своего переводчика, т.к. согласно ст.13 ч.4 ГПЗ ЛР "(4)Lietas dalībniekiem, izņemot juridisko personu pārstāvjus, kuri nepārvalda tiesvedības valodu, tiesa nodrošina tiesības iepazīties ar lietas materiāliem un piedalīties procesuālajās darbībās, izmantojot tulka palīdzību." по русски это значит буквально следующее "Участникам процесса, за исключением представителей юридических лиц, которые не владеют языком судопроизводства, суд обеспечивает право ознакамливаться с материалами дела и участвовать в процессуальных действиях, используя помощь переводчика."
В свою очередь часть 3 этой статьи разрешает проводить отдельные процессуальные действия на другом языке, при условии, что с этим согласны все участники процесса. Значит, буквально трактуя данную норму, если хоть один из участников не согласен, то процес. действия на другом языке проводить нельзя.
Ну а ответ на вопрос: "Почему представители ответчика (Думы и ПЖКХ) не согласились с тем, чтобы Степанов использовал своего переводчика?" история умалчивает.
Степанов, как всегда, недопонимает нормы латвийского законодательства и трактует их в свою пользу, игнорируя всем, более менее образованным юристам, известные истины.
Нормы гражданско-процессуального закона относятся к так называемым нормам публичного права, согласно которым действует принцип "запрещено все, что не разрешено", в отличии от норм частного права в которых действует принцип "разрешено все, что не запрещено". Улавливаете разницу?!
Поэтому, считаю, что окружной суд правильно запретил Степанову пользоваться услугами своего переводчика, т.к. согласно ст.13 ч.4 ГПЗ ЛР "(4)Lietas dalībniekiem, izņemot juridisko personu pārstāvjus, kuri nepārvalda tiesvedības valodu, tiesa nodrošina tiesības iepazīties ar lietas materiāliem un piedalīties procesuālajās darbībās, izmantojot tulka palīdzību." по русски это значит буквально следующее "Участникам процесса, за исключением представителей юридических лиц, которые не владеют языком судопроизводства, суд обеспечивает право ознакамливаться с материалами дела и участвовать в процессуальных действиях, используя помощь переводчика."
В свою очередь часть 3 этой статьи разрешает проводить отдельные процессуальные действия на другом языке, при условии, что с этим согласны все участники процесса. Значит, буквально трактуя данную норму, если хоть один из участников не согласен, то процес. действия на другом языке проводить нельзя.
Ну а ответ на вопрос: "Почему представители ответчика (Думы и ПЖКХ) не согласились с тем, чтобы Степанов использовал своего переводчика?" история умалчивает.