Первый раз латышам подфартило в начале Первой мировой, когда две большие нации, населявшие территорию Латвии, эвакуировались в разные стороны. Русские — в Россию, немцы — в Германию. Оставшимся латышам как снег на голову свалилась страна. И увидели они, что это хорошо. Хорошо, когда кто-то уезжает, и оставляет тебе своё хозяйство.
За годы Первой республики латыши вытеснили оставшихся немцев, а их собственность экспроприировали. И увидели они, что это хорошо.
Когда во время Второй мировой немцы вернулись, латыши уничтожили евреев, а их собственность экспроприировали. И увидели они, что это хорошо.
Когда в Латвии установилась Советская власть, латыши начали стучать на соседей. Соседей увозили в Сибирь, а их собственность доставалась стукачам. И увидели они, что это хорошо.
Когда Советская власть пала, латыши, отстранив от процесса приватизатии часть населения, ловко присвоили себе недвижимость, заводы, леса и земли. И опять они увидели, что это хорошо.
А если всё в бизнесе хорошо, зачем что-то менять?
И вот, по накатанной схеме «удаляй и властвуй», создавая невыносимый политический климат, латыши уже много лет вытесняют из страны русских. Логика проста и понятна любому избирателю: чем больше народу уедет или помрёт, тем больше достанется оставшимся. По большому счёту даже не важно, кто покинет их. Русский, не русский. Меньше народу, больше кислороду. Вот вам и ответ, почему тот факт, что вместо предполагаемых 2,4 млн жителей в Латвии едва насчитали 1,9 млн, совершенно не шокировал латышскую аудиторию. Нет, это их даже обрадовало. Верной дорогой идём, кунги! Уже недалёк тот час, когда в Латвии останется один-единственный латыш (каждый в душе уверен, что это будет именно он), и ему будет принадлежать вся страна! Все реки, заводы, мосты, пароходы... Наверное, в этом и заключается Великая латышская мечта. Поняв которую, понимаешь и всё остальное.
Первый раз латышам подфартило в начале Первой мировой, когда две большие нации, населявшие территорию Латвии, эвакуировались в разные стороны. Русские — в Россию, немцы — в Германию. Оставшимся латышам как снег на голову свалилась страна. И увидели они, что это хорошо. Хорошо, когда кто-то уезжает, и оставляет тебе своё хозяйство.
За годы Первой республики латыши вытеснили оставшихся немцев, а их собственность экспроприировали. И увидели они, что это хорошо.
Когда во время Второй мировой немцы вернулись, латыши уничтожили евреев, а их собственность экспроприировали. И увидели они, что это хорошо.
Когда в Латвии установилась Советская власть, латыши начали стучать на соседей. Соседей увозили в Сибирь, а их собственность доставалась стукачам. И увидели они, что это хорошо.
Когда Советская власть пала, латыши, отстранив от процесса приватизатии часть населения, ловко присвоили себе недвижимость, заводы, леса и земли. И опять они увидели, что это хорошо.
А если всё в бизнесе хорошо, зачем что-то менять?
И вот, по накатанной схеме «удаляй и властвуй», создавая невыносимый политический климат, латыши уже много лет вытесняют из страны русских. Логика проста и понятна любому избирателю: чем больше народу уедет или помрёт, тем больше достанется оставшимся. По большому счёту даже не важно, кто покинет их. Русский, не русский. Меньше народу, больше кислороду. Вот вам и ответ, почему тот факт, что вместо предполагаемых 2,4 млн жителей в Латвии едва насчитали 1,9 млн, совершенно не шокировал латышскую аудиторию. Нет, это их даже обрадовало. Верной дорогой идём, кунги! Уже недалёк тот час, когда в Латвии останется один-единственный латыш (каждый в душе уверен, что это будет именно он), и ему будет принадлежать вся страна! Все реки, заводы, мосты, пароходы... Наверное, в этом и заключается Великая латышская мечта. Поняв которую, понимаешь и всё остальное.