В канун встречи в Брюсселе позицию Латвии в этом и других международных вопросах в интервью “Часу” изложил глава внешнеполитического ведомства Марис Риекстиньш.
Слово малых стран
- Говорят, язык дан дипломату для того, чтобы он скрывал свои мысли. Какие мысли вы скрывали, когда буквально в день начала трагических событий на Кавказе и, полагаю, еще не владея полной информацией, заявили о неизбежных осложнениях в отношениях с Россией?
- Я отсчитываю календарь не с 7 – 8 августа этого года, а с более раннего периода, когда российская сторона начала принимать решения, направленные на дестабилизацию ситуации в регионе. В апреле Россия вышла из санкций, которые были введены странами СНГ в отношении Абхазии и Южной Осетии, потом было решение о прямых контактах между РФ и этими двумя регионами. Потом мы видели целый ряд инцидентов в воздушном пространстве Грузии, далее последовало решение о вводе дополнительных сил в Абхазию – и как завершающий аккорд – активные военные действия.
Ситуация в Грузии не раз обсуждалась министрами иностранных дел ЕС. И, как вы видите по решениям, принятым на уровне глав государств и министров иностранных дел стран-членов ЕС, затем глав МИД стран НАТО, оценка дана однозначная.
Сейчас мы находимся в процессе анализа всего комплекса отношений ЕС и НАТО с Россией. Я ожидаю дискуссий по этим проблемам, когда в Брюсселе соберутся министры иностранных дел стран ЕС, на середину ноября намечен и саммит ЕС – Россия.
Думаю, это будет тот рубеж, к которому мы подойдем с анализом новых реалий и того, как складываются наши отношения. Будем учитывать, как РФ выполняет обязательства по выводу своих войск с территории Грузии и по всем другим пунктам первого и второго планов Саркози – Медведева.
- Мы читаем вроде одни и те же документы ЕС, а по-разному их понимаем. Да, Евросоюз осудил признание Россией независимости Абхазии и Южной Осетии, но я не нашел там откровенно антироссийской или откровенно прогрузинской позиции, занятой Латвией. Позиция Польши и стран Балтии поддержки не получила. Латвия снова поспешила с выражением своей позиции, с присоединением премьера Годманиса к поездке четырех президентов в Тбилиси. Помнится, и как в начале иракской кампании тогдашний президент Франции г-н Ширак раздраженно заявил, что “Латвия опять упустила возможность промолчать”. Почему стало практикой, не дожидаясь более точной информации или выяснения позиции партнеров по ЕС и НАТО, заявлять свою позицию, как потом выясняется, идущую едва ли не вразрез с позицией партнеров?
- Я не думаю, что четкая позиция по важным вопросам внешней политики, которые касаются наших интересов, – это прерогатива лишь крупных, влиятельных, сильных государств. Одним из наших приоритетов и должна быть активная позиция по вопросам, которые нам кажутся важными.
Не могу сказать, что мы занимаем активную прогрузинскую или антироссийскую позицию. Мы занимаем пролатвийскую позицию, которая базируется в первую очередь на принципах соблюдения международного права.
Как раз небольшие государства больше других заинтересованы в том, чтобы международное право соблюдалось. В тот момент речь шла о том, что Россия нарушила обязательства, которые она в свое время приняла в отношении суверенитета и территориальной целостности Грузинской Республики, что закреплено в резолюциях ООН, в других документах.
- Но ведь даже далеко не крупные Чехия, Голландия, Дания, Люксембург или Финляндия предпочли выждать, разобраться в ситуации…
- В демократическом мире разные взгляды, и это нормально. Но я опять возвращаюсь к тем дням, когда лидеры стран Балтии и Польши полетели в Тбилиси. Военные действия шли на территории Грузии, и нам казалось, что российские войска могут и не остановиться. Для нас тогда важным было остановить военные действия. Не хочу утверждать, что страны Балтии и Польша это сделали, но присутствие наших лидеров в Тбилиси в те дни имело свой вес. Мое убеждение, то был правильный шаг.
Как все…
- Вы считаете Грузию демократическим государством?
- В Грузии за последние полгода прошли выборы президента и парламента, которые были оценены международными наблюдателями как демократические. Поэтому у меня нет другого вывода.
- И вас не смущает то, что накануне выборов была закрыта единственная оппозиционная телекомпания, что оппозиционеры оказались в эмиграции или в тюрьме?
- Я говорю о выводах миссии ОБСЕ, которая имеет мандат на наблюдение за выборами. Конечно, были инциденты, были проблемы. Но оценка международного сообщества была позитивной, чего я не могу сказать, к сожалению, о выборах, которые проходили в России и когда наблюдатели ОБСЕ не смогли приехать в Россию.
- Но мы сейчас говорим не о России, а о Грузии. И там далеко не на все участки, не во все районы были допущены наблюдатели европейских структур. Ну да бог с ними… За оказанием поддержки Грузии и выражением соболезнования грузинскому народу вы без внимания оставили полторы тысячи жертв осетинского народа. Вам не жаль хотя бы детей?
- Я до сих пор не видел ни одного документального подтверждения о жертвах в Южной Осетии. Я не говорю о том, что 1500 – это много, а 200 – мало. Любая жертва – это много. Когда я высказывал соболезнование грузинскому народу или делал запись в книге соболезнований в посольстве Грузии, я имел в виду всех людей на территории Грузии – это и грузины, и осетины, и абхазы.
- А большинство европейских стран свою поддержку разделили, оказав ее и Тбилиси, и Цхинвалу. Я действительно не понимаю разницы ситуаций в Косово и в Абхазии с Южной Осетией. Россия предупреждала о косовском прецеденте…
- Ситуация в Косово отличается от ситуации в Южной Осетии коренным образом. В Косово преобладали косовары, в Абхазии и Южной Осетии преобладали не абхазы или осетины, а грузины, которые оказались изгнанными со своих земель.
Но главное отличие – процессы в Косово последние 9лет велись международным сообществом под эгидой ООН. Задолго до того, как Косово приняло декларацию о независимости, велись переговоры с участием Белграда, Приштины, России и США о статусе Косово. Подобных переговоров о статусе Южной Осетии и Абхазии в международных рамках не было.
- С начала 90-х годов и Абхазия, и Южная Осетия неоднократно обращались в международные структуры с просьбой о признании независимости, но ни разу не получили ответа. Единственное различие ситуаций, похоже, лишь в том, что Косово находилось под управлением международных структур, которые не противостояли ни уничтожению христианских святынь, ни геноциду сербского населения. А геноцид что там был, что на Кавказе…
Один из ваших предшественников недавно сказал, что “мы боремся за мир во всем мире и ради этого готовы пожертвовать экономическим благополучием”. За какой мир мы боремся в Ираке, в Афганистане и неужели столь дальние интересы гораздо выгоднее экономического развития страны и благополучия народа?
- Мы стараемся со всеми партнерами и соседями найти взаимопонимание, это касается и отношений с Российской Федерацией. Разные взгляды на процессы в Косово или в Южной Осетии с Абхазией, на другие вопросы не мешают нам, дипломатам, вести диалог. Надеюсь, в октябре на встрече с министром Лавровым мы его продолжим.
Конечно, может показаться, Афганистан далеко, какое нам дело до его проблем? Но эти проблемы связаны не только с терроризмом. Афганистан по-прежнему является одним из самых крупных поставщиков наркотика. И нам это небезразлично, потому что это зелье поступает и в Латвию. Я никогда не противопоставляю экономическое сотрудничество политическим решениям, тем более когда речь заходит о нарушении принципов международного права.
- Правда, количество наркотиков, поступающих в Европу из Афганистана, за время военных действий только увеличилось… Я недавно прочитал высказывание госсекретаря министерства финансов, что судьба намеченного на начало октября в Санкт-Петербурге заседания латвийско-российской межправительственной комиссии зависит от позиции МИДа. А ведь внешнюю политику определяет правительство.
- Мы получили предложение Москвы о возможной встрече комиссии, но, увы, названные даты не подходят нашему министру финансов, который в это время будет на совещании в МВФ, к тому же в Сейме начинается обсуждение бюджета. Мы пока неформально предложили другие даты, так что сейчас сроки уточняются. Но палки в колеса мы не ставим.
В ущерб себе?
- А со стороны кажется, что внешняя политика Латвии имеет одновекторную направленность – абсолютная поддержка позиции США, подчас в ущерб отношениям с партерами по Евросоюзу. А в ответ от США мы ничего не имеем – ни экономической помощи, ни серьезных инвестиций в гражданские проекты, а товарооборот и вообще мизерный. Даже безвизовый режим, как ни билась за него г-жа Вике-Фрейберга, не вводят.
- По многим вопросам мы сотрудничаем, прежде всего это касается безопасности. Хочу напомнить ту поддержку, которую мы получили со стороны США в начале 90-х годов во время переговоров о выводе российских войск, помощь нам оказывали и администрация, и Конгресс США, и когда мы вступали в НАТО. С безвизовым режимом, увы, не получается так, как мне хотелось бы. Сейчас переговоры вступили в окончательную стадию. Надеюсь, что уже в следующем году наши граждане смогут ехать в Америку без визы. Почему так долго? Мы идем в “пакете” с другими странами Балтии и Европы, потому и случились задержки.
- А почему Латвия присоединилась к жесткой оппозиции Северно-Европейского газопровода? Разве не перспективнее было отмолчаться, а затем включить в систему намечаемое Добельское газохранилище, чтобы потом экспортировать газ в те же Литву и Польшу? И не опоздает ли Латвия присоединиться к проекту, ставшему уже общеевропейским?
- Что касается наших интересов, то в первую очередь это забота об экологическом состоянии Балтийского моря, оно и так хранит массу опасностей. Мы хотим точно знать, каким будет влияние на экологическую систему Балтийского моря. Пока добротного документа мы не видели.
Я не специалист по газу, но речь идет о трубе, по которой будут качать газ под очень высоким давлением, и чтобы подключиться к ней, нужны очень серьезные инвестиции. Так что надо смотреть с экономических позиций – будет выгода или нет. Для удовлетворения же наших потребностей полностью хватает той газовой инфраструктуры, которая уже есть. Потому-то нас в первую очередь и волнуют экологические проблемы.
- Все ясно. Спасибо за беседу.
Президент против МИДа
В дипломатических кругах Латвии разгорается громкий кадровый скандал. Президент Валдис Затлерс не утвердил депутата Сейма от Народной партии Вайру Паэгле послом Латвии в ООН. Тем самым глава государства выступил и против МИД Латвии, и против комиссии Сейма по иностранным делам, кандидатуру Вайры Паэгле уже одобривших.
Без обсуждения!
Как подчеркнул Валдис Затлерс, неприемлемо, что такая информация передается прессе.
- Я не допущу такой практики. Если имя прозвучало, надо искать другого кандидата, – сурово заявил он.
И так как в числе кандидатов на пост посла Латвии в ООН называлось и имя главы Канцелярии президента Эдуарда Стипрайса, Затлерс поставил точку и в этом вопросе:
- Никаких перемен в канцелярии не будет.
Президент считает, что послов следует выбирать из числа дипломатов. Дипломатом может стать и бывший политик, если он больше не является членом какой-либо партии. Президент уверен, что претенденты на дипломатические посты должны проходить обучение по крайней мере в течение шести месяцев.
Президент уже направил в МИД Латвии письмо, в котором просит выдвинуть вместо Вайры Паэгле на пост представителя Латвии при ООН другую кандидатуру.
Это – непонятные аргументы
Министр иностранных дел Марис Риекстиньш назвал аргументы Валдиса Затлерса непонятными и неприемлемыми. И признался, что огорчен решением президента.
- По профессиональной квалификации, образованию и опыту Паэгле была бы самой подходящей кандидатурой, – сказал он, указав, что Паэгле не следует считать политическим деятелем.
- Если уж политическая принадлежность считается неприемлемой, то приходится выразить сожаление, ведь таким образом мы отталкиваем людей, которые активно действуют в гражданском обществе. Это неправильный подход, – сказал Риекстиньш.
Риекстиньш не исключает, что новый кандидат на должность посла при ООН тоже может оказаться политической фигурой, но первичной будет профессиональная квалификация претендента.
Недоумение по поводу решения президента высказал и глава парламентской фракции Народной партии Марис Кучинскис. Он напомнил, что Паэгле уже поддержала Комиссия по иностранным делам Сейма – причем голосование было единогласным.
- Если президент подчеркивает, что это политическая кандидатура, то этот аргумент не выдерживает критики, – сказал Кучинскис.
И напомнил, что Паэгле на должности посла в ООН сменила бы бывшую советницу депутата Эйнарса Репше и члена партии “Новое время”.