Гапоненко: у кого накопления ниже 10 000 латов, лучше вообще не дергаться 8

Долг Латвии составляет треть от ВВП страны и не уменьшается — с чего бы? Политики накануне выборов осторожно заявляют, что пенсии не тронут, а налоги уже повышать некуда. Но так как слова политиков в ЛР, как правило, расходятся с делами, то, видимо, придется ждать и урезания соцпрограмм, и повышения тарифов или придумывания новых налогов… Что делать в такой ситуации? Как сохранить какие–то накопления, если от них хоть что–то, конечно, осталось? На эти и другие вопросы отвечает доктор экономики Александр Гапоненко.

Война все спишет?

— В Латвии мы имеем отражение общемировой ситуации, когда в долг живут целые государства, и население начинает жить исключительно в долг, и когда контроль над собственными финансовыми кредитами полностью утрачен, — говорит наш собеседник. — Нам из этой ямы самостоятельно не выбраться. И надежды правящих на то, что кончится экономический кризис и начнется всеобщий подъем, и как–то нас на волне этого подъема удастся вытащить, совершенно необоснованны.

— Многие латвийские бизнесмены и экономисты считают, что сокращение чиновничьего аппарата дало бы снижение расходов на госуправление в 400 млн. латов. Косметическое сокращение агентств, воспроизводство новых и неприкосновенность министерств реформой не назовешь…

— У меня были собственные подсчеты: если с 4 миллиардов латов, которые есть в госбюджете, выделить затраты на все собственное управление, то они составляют примерно четвертую часть — 1 миллиард. И в принципе можно их сократить в два раза. Это и зарплата, и социальные налоги, и содержание помещений, и машины для чиновников, и карандаши, и ручки, которые они используют…

— На последнее, разумеется, они также не скупятся. Мне рассказали, что в одной из больниц используют самые дорогие препараты бытовой химии — престижных фирм, как будто бы горшки нельзя было бы мыть с помощью менее дорогостоящих средств… Ясное дело, что дело — темное, связанное с откатами…

— Если был бы политический контроль за нашей бюрократией, то как–то можно было бы это обуздать. И все равно это придется делать, как в той же Греции, которой выкрутили руки и заставили уже в массовом порядке сокращать чиновников, зарплату на содержание госаппарата. Наши все ждут, что чаша сия их минует, удастся как–то проскочить. Но еще раз говорю, что мировая экономика находится в таком ужасном состоянии, что надеяться на то, что пронесет, — глупо. "Жирные годы" кончились — и кончились навсегда. Прошлый мировой экономический кризис 1929 года, сопоставимый с нынешним, закончился Второй мировой войной. В общем–то, сейчас ситуация во многом схожа с концом 1930–х. Потому что американцы не смогут выйти из сложившейся ситуации традиционным путем. Им нужно списать свои долги.

— Ну, есть еще один традиционный пусть, — война…

— Это — самый последний, когда нет уже других возможностей. Но все идет к тому, что так и произойдет…

— Как говорят: война все спишет…

— Да, война все спишет. Потому что уже никто не вспоминает, кто кому и сколько был должен до Первой мировой войны, поскольку победители устанавливают правила игры и говорят, что они уже никому ничего не должны, а должны только им.

Народ все стерпит?

— Народ, между тем, все исправно терпит, не выступая ни против монополистов, ни против неумелых и жадных властителей. Как в старом анекдоте, когда рабочие спрашивают у своего начальника, надо ли им принести мыло, когда тот требует назавтра явиться с веревками для повешения…

— С исчезновением социалистической системы было подавлено движение наемных рабочих. Тогда оно опиралось на Страну Советов и соцлагерь, а сейчас крайне слабО, не имеет международных центров поддержки. И поэтому предприниматели, капиталисты делают с рабочими, что хотят. И нет профсоюзов, которые были даже после Второй мировой. В профсоюзах в той же Европе состоит от 20 до 30% населения. Даже в таких странах, где развито профсоюзное движение, как Италия, Франция. Раньше в них до 80% населения участвовало в профсоюзах. Но даже и нынешние немногие силы обеспечивают сохранение уровня жизни в этих странах. Надолго ли?

Во всем мире неизбежно должно происходить сокращение уровня жизни. Либо нужно биться так, как бьются американцы, и всеми способами обеспечивать сохранение уровня жизни американских налогоплательщиков, либо нужно будет сокращать все, как это делают греки, которые внешних ресурсов для сохранения уровня жизни не имеют. Жили на кредиты, проели эти кредиты, а теперь их нужно возвращать. Немцы говорят: отдайте острова взамен. Но это уже схоже с последствиями военных конфликтов, когда отбирали часть территории. Так что в экономическом мире все достаточно обострилось, и мир подошел к той черте, когда дольше откладывать решение проблем нельзя. И мы попадаем в эту мясорубку.

Я вижу расклад политических сил таким: американцы ослабевают и уходят (в том числе из Прибалтийских стран). Хотя они еще пытаются что–то решить окриком, но активной политики уже не ведут, серьезные капиталовложения не делают.

Так что американский надзор за Латвией практически закончился. А европейцы не умеют надзирать, у них нет реальных инструментов. Те же фонды, нормативы и всевозможные регулы ничего не решают. Поэтому Франция с Германией бунтуют, говоря, что они не хотят такой Евросоюз: у нас есть деньги, мы самодостаточны, и ваши рынки сбыта смешные нас не интересуют, мы и так на них пробьемся, а вы, нахлебники, на нашей шее. В отношении Греции абсолютно вот такими словами оперируют, потому что, чтобы вывести их из кризиса, им нужно дать под 100 миллиардов евро, а греки не собираются лучше работать.

В адрес Прибалтики, может, не звучат такие громкие заявления, но отношение приблизительно схожее. Латвия недавно захотела было продлить срок возврата кредитов, а ей в ЕС категорически заявили, что ничего продлевать не получится. Хотите, мол, — занимайте деньги на свободном рынке. А это будет уже дороже. Сейчас, во время предвыборной кампании, никто об этом не хочет говорить.

А со следующего года Латвии необходимо будет, помимо сокращения бюджета, возвращать очень солидные суммы. Это связано с тем, что мы должны соответствовать Маастрихтским критериям, чего Латвия никак не может добиться. Ведь нужно еще и сокращать затраты и возвращать деньги в бюджет. Плюс к этому еще и выплата процентов по кредиту. В прошлом году это было 250 миллионов латов. В этом году — 300, а в 2013 году возврат части кредита с суммой процентов достигнет 800 миллионов, то есть четвертая часть госбюджета!

Так что неизбежно летят пенсии, пособия, затраты на образование. И эти вот пробные шары, которые вбрасывает тот же банкир Гирт Рунгайнис, призывая к сокращениям, готовят почву для этого. Он говорит, в частности, и о том, что нужно продлить возраст выхода на пенсию: женщинам, например, до 65 лет. На это опять никто не отреагировал. Так что идет психологическая подготовка людей к сокращению их доходов.

Золото — это риск

— Делать вложения в золото — риск. Да, сейчас оно на пике, но кто даст гарантию, что не наступит обвал? К тому же речь может идти о покупке золотых слитков, а не ювелирных украшений, где часть цены составляет работа. Их потом не продашь за ту же цену.

Тем, у кого накопления ниже 10 тысяч латов, лучше вообще не дергаться, равномерно вложив средства по трети в евро, доллары и латы. Если более 10 тысяч, то тогда можно приобрести недвижимость, вложиться в какие–то ценные бумаги. Но это — всегда проблема: надо следить за курсом, вовремя реагируя на любые изменения…