Гирт Рунгайнис: «Село – это наш камень на шее. Там уже даже дерьма не хватает!» 15

«Мы буквально зарываем огромные деньги в регионах. Но в итоге оказывается, что там никто не живет и люди оттуда уезжают. И даже очистительные сооружения в регионах ржавеют и плесневеют, потому что, простите, дерьма для них не хватает!» — считает эксперт.

Как сообщает ves.lv, по его мнению, людям в регионах пора сказать правду и перестать кормить их европейскими деньгами. На что же стоит делать ставку экономике Латвии?

Примитив в экономике тащит нас на дно

— В последнее время министерство финансов и Банк Латвии говорят о том, что рост экономики в Латвии будет меньше, чем планировалось. Экспорт падает. Чего ждать от экономики страны в ближайшее время?

— В каждом падении ВВП иногда можно увидеть конец света. Но чаще все объяснимо. Нынешнее падение в основном связано с тем, что не использованы европейские фонды. А они дают примерно 3% плюс к ВВП.

За счет европейских фондов мы достаточно много строим, и это формирует местный спрос. Но так как есть задержка с освоением еврофондов, весь рост экономики переносится на будущий год, в котором возможен даже перегрев.

Однако долгосрочные тенденции в стране тревожные. В первую очередь это демография, с которой у нас все плохо. Сколько нас осталось? Не более 1,8-1,9 млн. человек. Я не очень доверяю нашей статистике, которая дает большие цифры: они посчитали и тех уехавших, которые раз в год приезжают в Латвию в гости или подлечиться.

Но этих людей здесь нет, они ничего в Латвии не производят, не платят налогов и не потребляют.

— Есть цифры о том, сколько один уехавший отнимает от ВВП страны?

— Мы имеем каждый год минус 1% населения. И если бы количество жителей в Латвии не менялось, прирост в два процента — это была бы, как говорится, совсем другая история.

Но так как мы с меньшим числом людей добиваемся этих 2%, фактически эти значит, что прирост был больше. Однако все эти цифры все равно нас не спасают.

Главная наша проблема — массовая бедность. Мы отчаянно хотим жить как в Германии, но ничего для этого не делаем. У нас структура экономики такова, что и приблизиться-то к немецкому уровню невозможно!

Вот давайте посмотрим, за счет чего мы живем. Возьмем транзит. Это же экономика XIX века! Уровень организации труда там прост до невозможности: сыпать уголь из одного ведра в другое. Это же примитив!

— Отказаться от транзита? Он вообще-то дает около 10% ВВП страны…

— Я смотрю лишь на один показатель: сколько людей в Латвии за счет транзита могут получить высокую зарплату. Ответ: очень мало.

Самый главный вопрос и для меня, и для всех жителей страны: как нам получать хорошую зарплату? Не 800 на руки, а хотя бы 2000 евро в месяц. Ведь тогда и уезжать перестали бы.

— И как же?

— Точно не за счет транзита! Если к нему добавить еще и металлообработку образца XX столетия, что-то вроде Liepaajas Metalugs, то и получим те 800 евро на руки, какие мы имеем сейчас. Без перспектив роста. Потому что выживать транзитная отрасль у нас все равно не будет.

Это в XIX веке можно было за счет транзита неплохо жить, так как Россия была аграрной страной и 80 процентов своих продуктов перевозила через Ригу и Лиепаю.

А сейчас есть 10 мультимодальных коридоров — из России в Европу в том числе. Зачем им Латвия? Поэтому стоит понять, что транзит нас богатыми не сделает. А верить в китайские грузы — это вообще наивно!

Ненужные отрасли

— То есть Liepajas Metalugs суждено было умереть? И не надо по этому поводу переживать?

— Конечно, не надо! Металлообработка, которая была на этом заводе, — это вчерашний век. Если ты не делаешь конечный продукт, а тупо гонишь дешевую арматуру на дорогом оборудовании, то в итоге плохо закончишь.И я не понимаю: почему жители и другие предприниматели должны своими деньгами дотировать это убыточное устаревшее производство?

И ведь что случилось после закрытия завода? Да ничего особенного! Сейчас вместо «Металлурга» образовалось много мелких металлообрабатывающих предприятий, которые более эффективны, чем этот монстр.

Но тут надо понимать, что из местного металлолома нельзя сделать качественный металл, который годится, например, для производства машин. Из него можно сделать только арматуру. То есть мы имеем неэффективность с самого начала!

— И где были те экономисты от нашего министерства экономики, которые спокойно выдали госгарантию неэффективному производству?

— Там были взятки и коррупция без всякого экономического обоснования. И сейчас давать деньги этому предприятию — преступление с точки зрения государства. Этот завод даст больше экономического эффекта, если он остановится, нежели чем будет работать дальше. Вместо него встанут другие заводы, и это уже происходит! Но это еще ладно!

Самый наш большой ужас — это сельское хозяйство. Это вообще XVIII век!

Я лично все понимаю: там трудятся люди, что-то производят, покупают комбайны и пашут землю. Но вопрос все тот же: сколько людей в сельском хозяйстве, которое к тому же скоро не будет поддерживаться еврофондами, сможет получать высокие зарплаты? Очень мало!

И число людей на селе, которое нужно для того, чтобы обслуживать современную механизацию, постоянно снижается. Поэтому и происходит естественная депопуляция на селе.

— Если отбросить все эти устаревшие отрасли, что у нас останется?

— Вывод следующий: нам нужна экономика XXI века. И она в Латвии есть. Mikrotikls и прочие высокотехнологичные предприятия, которые работают в основном на экспорт. Это еще и банки, а также финансовые структуры, работающие на международном уровне. В принципе, мы должны делать ставку на экономику услуг и информационных технологий.

Сейчас главное — переоборудовать нашу экономику с платформы XIX-XX веков на платформу XXI века и забрать оттуда людей, которые естественным образом высвобождаются автоматизацией и механизацией. Например, шведы изначально создают компании, которые будут производить продукт или услугу с прицелом на весь мир. Иначе просто не выжить.

А плести какие-то корзинки и стругать деревянные поделки… Это модель, когда одни бедняки пытаются что-то продать другим беднякам.

— Так что делать с теми традиционными отраслями, которые из прошлых веков, но худо-бедно кормят нас сейчас?

— Я не говорю, что сельское хозяйство не нужно совсем. Оно будет. Кто-то будет производить экокурицу или вкусную колбаску без E, которую мы будем очень дорого покупать. Но ведь и купить мы эту колбаску сможем у них, только если разбогатеем и сможем позволить себе ее купить. Но кроме понимания, что нам надо развивать, мы должны наконец понять еще одну простую вещь.

Наша страна, которая рассчитана на три миллиона жителей, не может позволить себе те же блага, если в ней живут уже 1,8 млн. жителей.

Это можно сравнить с очень толстым человеком, который вдруг резко похудел и на его теле образовались масса висящих складок, которые по-хорошему нужно куда-то убрать. Так и на уровне страны: число дорог и инфраструктуры больше, чем нам в реальности нужно. В том же Latvenergo есть 200 тысяч подключений, в конце которых нет потребителей.

Наша главная проблема — это народ!

— Опять будете призывать закрыть больницы?

— Да, буду! Потому что у нас жителей в Латвии — ровно на две хорошие больницы. А мы пытаемся обеспечить нормальный уровень совершенно другому количеству больниц. Да при таком раскладе денег на медицину не будет хватать ни за что и никогда!

Я человек простой и скажу как есть. У нас ВВП на душу населения в три раза меньше, чем в Германии. Собираемость налогов у них 40 процентов ВВП, у нас — меньше 30 процентов. А за медицинское оборудование мы платим примерно в два раза дороже, чем германские клиники. Про цены на лекарства я вообще молчу — это настоящая трагедия!

Почему это так? Не знаю: коррупция, маленький рынок и др. Но это реальность!

И вот при таком раскладе мы можем получить тот же уровень здравоохранения, как в Германии? При этом мы же еще размазываем эти ничтожные деньги медицины на всей нашей территории, где никто не живет? А потом мы видим какие-то странные демонстрации на мостах, призывающие оставить в покое больницы. Это же идиотизм обыкновенный!

— Может, проблема в неправильном использовании денег внутри отрасли?

— Наша главная проблема — это народ. Я давно отошел от мысли, что наши политики плохие. Мол, мы их выбираем хорошими, а потом они сразу портятся.

Наша политическая система хорошо показывает состояние нашего постсоветского общества. Мы свято верим откровенным популистам, которые обещают манну небесную, однако в политику идут ради своей хорошей жизни. Поэтому они никогда в жизни не будут принимать какие-то непопулярные решения вроде сокращения больниц и школ.

— И как же мы с такими политиками придем к тому самому высокотехнологичному производству, о котором вы говорите?

— А не надо надеяться на государство и говорить о нем столько не надо. Нас спасет только частная инициатива. И она эти вопросы решает.

— Возвращаясь к первому вопросу о будущем экономики Латвии. Если экономика буксует и снижается при малейшей задержке денег от Европы, как же мы будем жить, когда еврофонды закончатся? Или наш премьер должен честно признать, что за 16 лет выравнивания жизни в Латвии с европейской не произошло, поэтому это хороший повод попросить у ЕС еще денег?

— Это очень важный вопрос! И об этом сегодня очень мало говорят, хотя уже пора. Пока мы в большой мере живем за счет того, что вошли в НАТО и ЕС.

Конечно, если Европа убирает свои деньги, нам становится плохо. Особенно на фоне того, что мы сказали «нет» беженцам. Мол, денег от вас хотим, а взять дополнительно несколько сотен беженцев — ни за что! Это рано или поздно нам вернется.

У меня нет легкого ответа на ваш конкретный вопрос. И да, и нет. С одной стороны, да — если мы можем какими-то уговорами и просьбами получить дополнительные миллиарды, надо этим пользоваться. Потому что они дойдут до каждого из нас.

Но, с другой стороны, мы же видим, куда уходят все эти европейские миллиарды. Огромные суммы уходят в сельское хозяйство. Но само по себе оно нежизнеспособно. И это один из камней у нас на ногах и на шее.

Мы буквально зарываем огромные деньги в регионах. Но в итоге оказывается, что там никто не живет и люди оттуда уезжают. И даже очистительные сооружения в регионах ржавеют и плесневеют, потому что, простите, дерьма для них не хватает.

Понастроены тротуары за миллионы, и деньги явно вкладываются не туда, куда нужно. При этом сельские предприниматели откровенно говорят, что им выгодно, что государство поддерживает эту разруху на селе. Потому что это обеспечивает им дешевую рабочую силу. И если не будет этих европейских миллиардов, может, это и к лучшему.

Знаете, как лучшее средство от похоти — это импотенция. Не будет европейских денег — не будет возможности их разбазаривать.

Значит, придется жить по средствам и делать все дела правильно. И закрывать те регионы, которые уже давно пора было закрыть. И всем собираться в единственном городе, где сейчас возможно развитие в этой стране и который являлся таким на протяжении столетий. Это Рига.

Банковскую сферу ждут перемены

— Что будет с банковской сферой? Банки, которые обслуживают нерезидентов, уже потеряли треть клиентов. Американские аудиторы ведут проверки, законодательство в отношении обслуживания нерезидентов ужесточается. Не выплеснем ли мы ребенка вместе с грязной водой?

— Да, такое может быть! Эти банки будут и дальше терять клиентов — этот процесс неизбежен. Начнем с того, что такая развитая банковская сфера в Латвии потому, что тогдашний глава Банка Латвии Эйнар Репше отвечал за банковскую систему и у него были очень либеральные консультанты. Их девиз был такой: свободный рынок, вперед! В итоге в какой-то года Латвии было 64 банка. Ни в Литве, ни в Эстонии такого не было.

Но чем, по сути, занимаются все эти банки, которые обслуживают нерезидентов? Чем-то вроде отмывки денег. Они предоставляют услугу быстрых расчетов. Но в таком случае ты не можешь контролировать, что за деньги через тебя проходят. Видишь ты это только постфактум.

Однако мир после 2001 года изменился. Американцы поняли: надо идти за деньгами. И они разбираются как могут. Они загнали в угол очень многие финансовые корпорации. С Ираном разобрались, и теперь никто в мире не может работать с иранскими деньгами. А сейчас все завязано на США. Если ты не работаешь с долларами, ты никто! И с того момента идет страшная закрутка.

То же самое происходит с оффшорами. Раньше ведь как — если у предпринимателя не было оффшора, он был «деревней». А сейчас это время уже уходит.

На мой взгляд, эти банки просто увлеклись операциями с этими непонятными деньгами. Около 75% клиентов не проходят всех тех проверок, которые должны проходить. А сейчас, при этой геополитике, когда Путин показал Западу задницу, ситуация будет еще больше ужесточаться. Думаю, в Латвии со временем останется три-четыре банка для нерезидентов и на этом все остановится.