Суд над полковником-лейтенантом МВД Михаилом Кондрашовым, обвиняемым в убийстве двух валмиерских полицейских, начался скандально: обвиняемый требовал отвода судьи, прокурора и адвоката, кричал и под конец объявил суду бойкот. «Это будет просто месть и расправа. Я в вашем представлении участвовать не буду!» – пояснил он. И замолчал.
Учтем: это было, пожалуй, самое скандальное убийство прошлого года. Высокий полицейский чин из столицы (глава информцентра МВД ЛР), будучи задержан в провинции за «пьяный вид», вдруг взял и убил двоих своих местных коллег прямо в изоляторе (подробней – см. справку).
Главная загадка – за что стрелял? что там произошло на самом деле? – породила целый ряд версий. В том числе и версию заговора… В общем, это дело – первого ряда и даже государственного уровня.
Однако вчера в зале заседаний Видземского окружного суда оказалось совсем немного народу. Помимо обвиняемого, адвоката, прокурора и судей с охраной, присутствовали только коллеги убитых полицейских Свитки и Костюченко, а также вдова одного из них.
Это еще более странно, если вспомнить: буквально накануне в Валмиере отмечали годовщину расстрела, и можно было рассчитывать на некое «народное присутствие»… Впрочем, эмоций все равно хватало.
«Проверьте меня на аффект!»
Как понял «Час», главный стержень этого скандального дела – противостояние «рижского» обвиняемого и «местных» – полиции, прокуратуры и суда. Во всяком случае, именно так смотрит на ситуацию сам полковник-лейтенант Кондрашов.
С самых первых минут процесса он начал делать заявления – и не переставал это делать до тех пор, пока не убедился в их бесполезности и не решил замолкнуть вообще.
- Уважаемый судья, я считаю, что все происходящее здесь будет обычной местью. У вас уже все решено, – сообщил Кондрашов из-за решетки. – Я не понимаю, как можно было судить меня здесь, в Валмиере, если инкриминируемое мне преступление было совершено здесь же. Я требую перевести процесс в другой суд…
- Ни один из членов судебной коллегии не находится в близких или родственных отношениях ни с кем из потерпевших, – возразил судья Мартиньш Абеле.
Но обвиняемый явно считал иначе. Он встал и начал перечислять свои просьбы, не выполненные до суда прокурором Юрковской (тоже «местной»):
во-первых, назначить ему комплексную психиатрическую экспертизу. «Посмотрите в материалы дела: следствие даже не поинтересовалось у эксперта, находился ли я в момент инкриминируемого мне убийства в состоянии аффекта!»;
во-вторых, вызвать свидетелей: экспертов, имевших с ним дело, а также полицейских, которые его задерживали, и, наконец, арестанта, находившегося в том же изоляторе в момент расстрела: «Почему его-то не вызвали? Прокурор включила в список свидетелей двух человек, которые уже после случившегося мыли пол в изоляторе. И даже одного, который находился в тот момент в соседнем доме и «слышал какой-то шум, оказавшийся выстрелами». А когда я представил свой список, у меня издевательски потребовали адреса всех этих людей»;
в-третьих, Кондрашов попросил отложить рассмотрение дела до момента, когда будет вынесен приговор по административному делу – о нахождении Кондрашова в нетрезвом виде в публичном месте, неподчинении полицейским и пр. Т. е. речь идет о том самом мелком правонарушении, за которое Кондрашов оказался в полицейском участке Валмиеры. И которое привело к трагедии: «Эти дела тесно связаны. Административное дело против меня сфальсифицировано, и я это постараюсь доказать. Потом уже следует рассматривать уголовное дело…»
Еще полковник-лейтенант очень эмоционально описал, в каких условиях ему приходилось дожидаться суда:
- Следствие надо мной издевалось. Следователь – вот он сидит, кстати, – не пускал в туалет… покраснел, у него, наверно, совесть есть… Меня держат в подвале – грязь, плесень, холод, мразь… Я требую своего перевода в другую тюрьму!
Под конец Кондрашов потребовал другого прокурора. И пригрозил:
- Если эти мои требования не будут выполнены, я не буду участвовать в этом судилище.
Бойкот-процесс
Судья Абеле каждые 15- 20 минут устраивал перерыв на перекур, а в промежутках пытался увещевать подсудимого: «Все ваши заявления и просьбы можно начать рассматривать только после начала процесса… Это же закон! Вы думаете, что тут все повязаны, но уверяю вас, это не так…» – и так далее.
Однако Кондрашов на компромисс явно не шел. В итоге после очередного перерыва суд решил: требования отвода коллегии и прокурора – отклонить. Прочие – рассмотреть в ходе процесса. Процесс – начать.
- Тогда я объявляю вам бойкот и отказываюсь от адвоката! – выкрикнул с места подсудимый.
Адвокат Лихолай, кажется, тоже удивился такому повороту событий. Однако в итоге процесс начался – причем в довольно парадоксальном формате.
Так, «отказной» адвокат остался решением судьи на месте. «Отказной» прокурор зачитала обвинительное заключение, после чего «отказной» суд начал задавать фигурантам вопросы.
А сам Михаил Кондрашов и вправду умолк. И отказался даже подписать бумагу об отказе говорить.
Мотивы: «месть», «заговор» и «довели»
В целом, как понял «Час», в этом деле представлены два диаметрально противоположных варианта ответа на главный вопрос – за что? А именно:
- обвинительный. Его вчера озвучила в обвинительном заключении прокурор Юрковска. По этой версии, полковник-лейтенант МВД схватил пистолет и расстрелял двоих коллег – из мести. За что? За то, что задержали, выполняли свои служебные обязанности и т. п.;
- защитный. Его дал суду перед тем, как замолчать, сам обвиняемый. Его версия – «просто довели». Он мирно заснул на скамейке, его грубо задержали, по пути в участок – оскорбляли, издевались, били… К тому же один из убитых «при исполнении» сам, как показала экспертиза, был пьян. Так что о какой мести идет речь? Аффект чистой воды.
Напомним, что был и третий ответ – эту версию незадолго до суда сообщили нам близкие Кондрашова. А именно: «против Михаила готовилась серьезная, сознательная провокация». Зачем?
Во-первых, с ним попросту могли сводить счеты как с руководителем информационного центра МВД. Ведь от документов, которые находились в его ведении, зачастую зависела судьба людей. И во-вторых: его банально могли пытаться «уйти» – как неугодного, «не своего» человека.
- Иначе трудно объяснить применение к Михаилу подобных мер и по сути пыток – ему ведь связали в участке ноги с руками и били продолжительное время, – считает жена обвиняемого Ванда Кондрашова…
Эту версию она, вероятно, повторит и на суде. Какая из перечисленных точек зрения в итоге возьмет верх – покажет время.
Процесс о расстреле продолжится сегодня.
Справка
30 июля прошлого года на территории Валмиерского автовокзала полицейский патруль задержал мужчину за нахождение в пьяном виде в общественном месте. Уже в изоляторе выяснилось, что это глава информационного центра МВД, полковник-лейтенант Михаил Кондрашов. Примерно в 17.45 задержанный вытащил спрятанный в одежде пистолет и совершил девять прицельных выстрелов в двух работников полиции (два из них – контрольные в голову каждому полицейскому). В результате оба сержанта, Арнис Свитка 1980 г. р. и Николай Костюченко 1965 г. р., были убиты.
Кондрашов обвинен в двойном убийстве находящихся при исполнении должностных лиц.