Об убийстве. “Я думаю, это грабеж!”
Игорь Иванов: – - Я считаю себя адекватным человеком. Если бы я что-то замыслил, то не стал бы этого делать в присутствии детей. Я же поминутно знал каждый шаг своей жены.
Элла четыре раза в неделю ездила на учебу, собиралась защищать докторскую диссертацию (ныне покойный Владимир Гуров должен был выступить оппонентом), возвращалась в 11 вечера без охранников, в темном лесу, в одно и то же время… Если предположить, что это – я, то можно было сделать все гораздо проще.
Получилось ведь так: мой охранник Арвид Вилцанс на руках занес мою младшую дочь в дом, потом вышел отгонять машину. Жена в это время пошла к гаражу… Охранник остановился, покурил, позвонил мне в Россию: “Все нормально, привез детей из аэропорта” – и в этот момент раздается выстрел. Бред.
Потом я узнал, что старшую дочь Элла послала выпускать собак – кавказца и ротвейлера, но дочь замешкалась, стала доставать что-то из сумки и не пошла. Другими словами, дочь тоже должна была в это время выйти во двор. Была вероятность, что их перепутают. Старшей ведь скоро 14 лет, она уже выше, чем мама. В два часа ночи, в темноте, тем более в длинной зимней одежде, трудно определить, кто ты… Не стыкуется.
Корреспондент: – На ваш взгляд, кто бы это мог быть?
И. И.: – В среду вечером ко мне приехал известный человек в Риге, глава компании. Трезвый, абсолютно адекватный человек, друг семьи.
“Пожалуйста, оставь телефон в машине, я хочу с тобой серьезно поговорить”. Я говорю: “Хорошо”. Пошли в лес, чтобы нас никто не услышал. В чем, по его словам, дело. Он был специально или неспециально вызван в компанию людей (фамилии он назвал), где было сказано абсолютно четко, в лицо, что это предупреждение. “Это тебе привет из России за твои невыполненные обязательства и долги”. Т.е. будь осторожен, найми охрану себе, детям – это только начало.
И при этом называет фамилию, есть такая полубандитская группировка, они то ли братья, то ли однофамильцы – их несколько человек под фамилией Л… Это было сказано мне в лицо авторитетным человеком.
При этом долгов у меня – нет, серьезных претензий ко мне, насколько я знаю, – тоже. Но вот так мне было передано в среду вечером.
Корр.: – Возможно, у вас какие-то конфликтные ситуации в России?
И. И.: – Понимаете, у меня когда-то по недвижимости, может, и были проблемы. В 1996 году. В свое время взорвали мой “мерседес” около “Элладента”, но с тех пор прошло более 10 лет… Мысли могут быть разные, но вот сам себе я конкретно пока ответить ничего не могу. Не вижу, где я по контрактам, сделкам что-то сделал не так. Мое правило – выполнять обязательства.
Версия у меня одна, и она не дает мне покоя. Я думаю, что Элла поделилась с кем-то, что у нас в доме должны быть большие деньги. Кроме денег – 45 тысяч евро, которые пропали после убийства, были еще ценные документы, российские акции – на очень большие деньги (пока не хотелось бы говорить, какие именно). Пропали и эти документы.
Корр.: – То есть вы считаете, что причина убийства – это ограбление?
И. И.: – Кто-то знал о деньгах. Дом же посещал очень широкий круг людей. За последние пять лет только одна няня была постоянная, остальные менялись, водители тоже менялись… И кроме того, в мое отсутствие приходила жена покойного моего партнера, некто Ангелина, “клофелинщица” со стажем. Элла могла на радостях поделиться: я должен был передать ей на покупку квартиры и мебель – мы ведь так договорились. С кем могла дальше поделиться этой информацией Ангелина, я могу только предполагать. Она точно знала, где ключи находятся. Да мы и не прятали их особо, жили открыто. Ключи от сейфа, чему очень удивились оперативники, лежат, к примеру, у нас на кухне в баночке…
Я не утверждаю, что эти люди сами пошли на это, но они могли дать наводку. Я лично грешу в этом на Ангелину. Но не исключаю и Грасманиса. У него ведь долгов и банкам, и просто частным лицам по городу – более миллиона латов, насколько я знаю.
Корр.: – Вы упомянули, что экс-супруга должна была получить от вас крупную сумму денег…
И. И.: – В декабре, когда Элла уезжала отдыхать на Канарские острова с родителями (я оплатил отели: ей, родителям, детям, дал расходные деньги, чтобы ни в чем себе не отказывали), – мы уже все вопросы с ней выяснили. Элла взяла квартиру в кредит, я же должен был, получив деньги по одному старому контракту, привезти домой около 500 тысяч. Она была категорически против перевода на счет – только наличными. Эти деньги были для нее: погасить ипотеку по квартире, оплатить мебель, детям и пр. Есть целый список по нашему соглашению.
После убийства сейф оказался вскрыт моими же ключами. Пропали 45 тысяч – это расходные деньги. И документы. Но денег в сейфе могло быть гораздо больше, просто я уехал в командировку в Россию.
Корр.: – То есть, уезжая, вы оставили экс-супруге деньги на решение квартирных вопросов и они могли стать целью грабежа?
И. И.: – Я не снял эти деньги, они на счету остались. Но они могли быть там, в доме. С кем она могла поделиться информацией об этом, я могу только догадываться.
Корр.: – Как уже писалось, нападение было хорошо подготовлено. Даже собаки были заранее усыплены. Возможно, отравлены.
И. И.: – Собаки были заперты. Я думаю, что использовали “средство английского почтальона”. Это такое приспособление, которое с помощью ультразвука собак отпугивает. Экспертизы их крови пока, правда, нет.
Про Грасманиса и развод
Корр.: – В СМИ довольно много уже написано о вашем “любовном треугольнике” и конфликте – вашем и Грасманиса. По “неофициальной информации”, вы чуть ли не побили Грасманиса.
И. И.: – Вы хотите, чтобы я прокомментировал, была ли встреча с г-м Грасманисом? Да, у нас было две или три встречи. Одна из них была в гостинице “Латвия” в кафе, при свете дня, то есть при посторонних людях – полный зал народа. Это было два месяца назад, в ноябре. До этого была еще одна – ну так ведь у меня бракоразводный процесс шел весь прошлый год… Не то чтобы процесс, но были согласованы все условия с адвокатами Эллы и представлен проект договора, что будет, если будет развод. Мы готовили соглашение. Было оговорено, что для Эллы будет куплена квартира с мебелью, оговорено, сколько будет выделяться денег на содержание детей и т. д.
В принципе, мы все дословно обсудили. Этот проект составлял Михаил Силин, адвокат… Ходят слухи, что я имущество делю, что все произошло из-за этого. Бред. Почти 10 лет назад между мной и Эллой был составлен брачный контракт, он есть в Регистре. У Эллы не было имущества, только то, что я Элле дарил – подарки я назад не забираю. Но мифических миллионов не было в принципе – стоит просто взять брачный контракт и прочитать. Это доступная информация, тут нет никакой тайны. Ее имущество – Elladent и еще одна фирма. Все. Сам вопрос, что я таким путем пытаюсь как-то решить какие-то финансовые вопросы, – бред изначальный.
Что касается г-на Грасманиса. Я его знаю с середины 90-х годов как человека, который доставал музыкальные диски. Ни дружеских, ни других отношений между нами не было. Еще в середине 90-х было известно, что он балуется наркотиками. Это ни для кого не секрет в Риге.
Так вот: цель моей встречи с Грасманисом была совершенно простая: я переживал за детей. Старшей дочери в марте 14 лет, это переходный возраст… Поймите, если ко мне, взрослому человеку, в мои 40- 50 лет подойдет какой-нибудь друг или подруга и предложит нюхать кокаин – я несу ответственность сам за себя. Но в 14 это же иначе воспринимается. А теперь представьте, что это происходит на глазах у ваших детей. У меня, что, по-моему, естественно, включился как у отца инстинкт защиты детей. И речь на нашей встрече с Грасманисом шла об этом: чтобы никаким краем наркотики не коснулись моих детей.
Корр.: – Были какие-то основания для разговора на эту тему?
И. И.: – Элла, в принципе, не скрывала того, что они на вечеринках с г-ном Грасманисом “употребляли” (она называла еще какое-то вещество, какие-то таблетки, я в этом не понимаю ничего). Они ради хорошего настроения принимали – открыто об этом говорилось.
К этому моменту вопрос о том, что мы расходимся, был решен однозначно. Тайны из этого никто не делал. Поэтому меня страшно пугала такая ситуация: я уезжал в командировки, а он позволял себе приходить в наш дом, и там они вместе принимали наркотики. У меня был страх за детей… Есть свидетели, которые рассказывали, как это реально в нашем доме происходило.
Корр.: – Публикуя такую информацию, связанную с наркотиками, вы должны быть готовы к тому, что за это придется отвечать, возможно, перед судом.
И. И.: – Вот пусть сегодня отстригут у меня клок волос и отправят на экспертизу в Швейцарию. И пусть это сделают с волосами Грасманиса, если он честный человек. Мне нечего бояться. А вот Грасманису… Я ответственно говорю, что он употреблял наркотики и у меня были все основания за детей переживать. Весь город об этом знает. В музыкальной тусовке ведь считаются изгоями те люди, которые “не принимают”. Это общеизвестно. Если он посчитает, что я его оскорбил через прессу, я готов нести ответственность…
Корр.: – И чем закончилась ваша беседа в ноябре?
И. И.: – Итог разговора сводился к тому, что если я узнаю, что каким-то образом моя старшая дочь увидит или попробует – не дай бог! он будет нести полную ответственность за жизнь ребенка. Это было сказано без мата, без повышения голоса. Я ему сказал: “Я с тобой разговаривать ни о чем не хочу. Вот единственное мое условие – не лезть в жизнь детей”. Что касается Эллы – если ей нравится гулять, принимать наркотики – делайте что хотите. Это ваше личное дело, вы взрослые люди, считаете нужным жить так – живите. Но что касается детей – тут у меня есть принципы.
Промежуточный финиш
Расследование убийства Эллы Ивановой, разумеется, ведет полиция. Но не только она. По словам г-на Иванова, на раскрытие этого дела он уже выделил крупную сумму денег и нанял людей в частном порядке.
P. S. Как утверждают новостные агентства, г-н Грасманис свою квартиру сдал и из Латвии выехал. Связаться с ним нам не удалось.