На Дауткоме Эйгшим говорит из кустов. Народа побаивается. Скоро трудно чуваку будет пройти по улице, а по базару точно: бабы картошкой закидают.
А Лачплесис уже зовёт на Гранях Элксниньша покаяться. Когда убили Немцова, прятался, побоялся сказать хоть что-нибудь как мэр. Живёт нераскаянный до сих пор и нас имеет.
На Дауткоме Эйгшим говорит из кустов. Народа побаивается. Скоро трудно чуваку будет пройти по улице, а по базару точно: бабы картошкой закидают.
А Лачплесис уже зовёт на Гранях Элксниньша покаяться. Когда убили Немцова, прятался, побоялся сказать хоть что-нибудь как мэр. Живёт нераскаянный до сих пор и нас имеет.