Как я себе представляю рецензию в массовом медиа? При любой степени сложности послания, её язык ближе к разговорному, чем к научному. Как будто ты звонишь приятелю и пересказываешь ему зацепившую тебя книгу (фильм, выставку, альбом). Чем меньше рецензия похожа на отрывок из реферата или на библиотечную карточку, тем большее число людей её прочтет. В идеале рецензия должна вполне заменять читателю книгу, выставку, фильм и позволять ему в разговоре сделать вид, что он читал/смотрел/посетил и даже понял, в чем там дело.
Рецензия отвечает (в произвольном порядке) на следующие вопросы:
Что это и кто это сделал? - 500 (знаков).
На что это похоже? (очевидные, или наоборот, неожиданные аналогии) - 300/500.
Чему это противоположно? – 100-200.
Для кого полезно/вредно? И почему? – 700-800.
Кому и чем послужит (предельно конкретно) сейчас и в ближайшем будущем – 1000?
И всегда, о чем бы мы не писали, и какие бы чувства нас не переполняли, стоит заглянуть хотя бы в «википедию», а ещё лучше, пробежаться по нескольким ссылкам на избранный предмет, чтобы знать, что и кем на эту тему уже сказано? Кстати, такой обзор имеющихся мнений с оценкой оных может стать самой интересной частью рецензии. Возможно, часть запланированных нами глупостей уже высказана кем-то ещё и самому можно не позориться. Или хотя бы для того, чтобы не называть Собчака «историком», а подзабытую книгу Барта «Мифологики», как сделал ваш покорный слуга в своем недавнем тексте.
По тематике рецензии могут быть двух разных типов. Это либо нечто «маркировано левое»: книга Бен Саида, фильм Бэнкси, альбом Мано Чао. И тогда нужно стремиться к максимальному расширению интереса к этим «сугубо левым» вещам. Либо обратный и более интересный случай – нечто никак левым «не прописанное»: книга «Мужские напитки» Макаревича или комедия про «золотые яйца Чингисхана». Что говорит нам это содержание в такой форме, что именно и почему именно так в них отражается, и как мы, левые, уточняем свои представления об обществе, в котором живём, на примере таких «произведений»? Или, говоря более абстрактно: кто и как производит сейчас «актуальность»?
Я исхожу из того, что любые идеи начинают по-настоящему работать, только покинув пределы, отведенные им обыденным сознанием, покусившись на «чужое», «не имеющее к ним отношения». Поэтому мне на хватает в наших медиа тематического расширения в сторону анализа спектакля. Рассмотрения всяческой «попсы», модного палпа и гламурного трэша, в знаках и образах которых миллионы людей находят формы для построения своей идентичности. Одна из целей наших медиа - перезахват и присвоение всей «модной» тематики. В идеале, марксисты должны писать о модной певице Тане Зыкиной, грядущем биенналле и новом сезоне сериала «Универ» настолько интересные и полезные вещи, чтобы певица, кураторы биеннале и продюсеры сериала не могли уснуть, не узнав, что именно мы о них думаем.
РЕЦЕНЗИЯ
Как я себе представляю рецензию в массовом медиа? При любой степени сложности послания, её язык ближе к разговорному, чем к научному. Как будто ты звонишь приятелю и пересказываешь ему зацепившую тебя книгу (фильм, выставку, альбом). Чем меньше рецензия похожа на отрывок из реферата или на библиотечную карточку, тем большее число людей её прочтет. В идеале рецензия должна вполне заменять читателю книгу, выставку, фильм и позволять ему в разговоре сделать вид, что он читал/смотрел/посетил и даже понял, в чем там дело.
Рецензия отвечает (в произвольном порядке) на следующие вопросы:
Что это и кто это сделал? - 500 (знаков).
На что это похоже? (очевидные, или наоборот, неожиданные аналогии) - 300/500.
Чему это противоположно? – 100-200.
Для кого полезно/вредно? И почему? – 700-800.
Кому и чем послужит (предельно конкретно) сейчас и в ближайшем будущем – 1000?
И всегда, о чем бы мы не писали, и какие бы чувства нас не переполняли, стоит заглянуть хотя бы в «википедию», а ещё лучше, пробежаться по нескольким ссылкам на избранный предмет, чтобы знать, что и кем на эту тему уже сказано? Кстати, такой обзор имеющихся мнений с оценкой оных может стать самой интересной частью рецензии. Возможно, часть запланированных нами глупостей уже высказана кем-то ещё и самому можно не позориться. Или хотя бы для того, чтобы не называть Собчака «историком», а подзабытую книгу Барта «Мифологики», как сделал ваш покорный слуга в своем недавнем тексте.
По тематике рецензии могут быть двух разных типов. Это либо нечто «маркировано левое»: книга Бен Саида, фильм Бэнкси, альбом Мано Чао. И тогда нужно стремиться к максимальному расширению интереса к этим «сугубо левым» вещам. Либо обратный и более интересный случай – нечто никак левым «не прописанное»: книга «Мужские напитки» Макаревича или комедия про «золотые яйца Чингисхана». Что говорит нам это содержание в такой форме, что именно и почему именно так в них отражается, и как мы, левые, уточняем свои представления об обществе, в котором живём, на примере таких «произведений»? Или, говоря более абстрактно: кто и как производит сейчас «актуальность»?
Я исхожу из того, что любые идеи начинают по-настоящему работать, только покинув пределы, отведенные им обыденным сознанием, покусившись на «чужое», «не имеющее к ним отношения». Поэтому мне на хватает в наших медиа тематического расширения в сторону анализа спектакля. Рассмотрения всяческой «попсы», модного палпа и гламурного трэша, в знаках и образах которых миллионы людей находят формы для построения своей идентичности. Одна из целей наших медиа - перезахват и присвоение всей «модной» тематики. В идеале, марксисты должны писать о модной певице Тане Зыкиной, грядущем биенналле и новом сезоне сериала «Универ» настолько интересные и полезные вещи, чтобы певица, кураторы биеннале и продюсеры сериала не могли уснуть, не узнав, что именно мы о них думаем.