Быдлодерьмовец оседлал любимого конька. При одном слове "еврей" он теряет над собой остатки контроля и окончательно превращается в брызжущего слюной дегенерата. И в этом ему усердно помогает "оптимист", бывший "Петров-Водкин".
Быдлодерьмовец оседлал любимого конька.
При одном слове "еврей" он теряет над собой остатки контроля и окончательно превращается в брызжущего слюной дегенерата.
И в этом ему усердно помогает "оптимист", бывший "Петров-Водкин".