Государственные мужи который год безуспешно бьются над вопросами, как спасти от нищеты Латгалию, как заманить обратно разъехавшуюся по всему свету латвийскую молодежь.
Василий Алексеев уже решил эти проблемы на возглавляемом им резекненском предприятия самоуправления по благоустройству Komunāls R. Даугавпилсским бы благоустроителям не мешало у резекненских коллег поучиться.
Из каменного века — в 21-й
Когда Василий Алексеев два года назад согласился возглавить предприятие Komunāls R, в Резекне многие восприняли его порыв скептически. Многопрофильное предприятие к тому времени уже по уши погрязло в долгах, дышало на ладан. Если бы не дотации самоуправления, его ожидало банкротство. Что в этой ситуации может сделать один, пусть даже хороший руководитель? — Оказалось, очень даже многое. Причем в кратчайшие сроки.
Василий Алексеев и сегодня не может без содрогания вспоминать, как впервые обходил вверенное ему “хозяйство”. Территория у предприятия солидная — девять гектаров. И она использовалась, в основном, под свалку всяческого хлама. Помещения разваливались, крыши протекали, техника стояла прямо под забором. Отловленные бродячие животные содержались тоже на улице, вольеров не хватало. Да и у работающих на предприятии людей условия были не лучше, а зарплаты — мизерными. Поэтому работники на Komunāls R подолгу не задерживались. В. Алексеев сразу понял, что в подобных условиях работать нельзя. И принялся за революцию.
Первым делом на тридцать процентов сократил безосновательно раздутый штат начальников. Установил автономную котельную, благодаря чему отопление всего комплекса теперь обходится предприятию всего в восемь латов в сутки. И по-хозяйски стал наводить на Komunāls R порядок.
Сосредоточив усилия на новых видах деятельности, Komunāls R уже за первый год удалось в четыре раза увеличить оборотные средства. Предприятие начало зарабатывать. Появились деньги для проведения необходимых строительно-ремонтных работ и увеличения зарплат своим работникам. Теперь предприятие само, без какой-либо поддержки из городского бюджета, зарабатывает средства на обновление технического парка и создание комфортных условий для своих сотрудников.
Всего за полтора года территория Komunāls R изменилась до неузнаваемости. На месте бывших залежей хлама расцвели клумбы. А у рабочих появились теплые гардеробные, современные комнаты отдыха, кухни, душевые. С постройкой новой котельной цветоводство Komunāls R стало прибыльным. Только в одной из нескольких теплиц за год вырастает до 28 тысяч роз. И если по ценам они вполне конкурентоспособны, то по качеству— вне конкуренции. В отличие от знаменитых голландских, после срезки сохраняют свежесть в течение двух-трех недель.
Проблемы в кадрах нет
— Никакие обещания правительства, никакие абстрактные программы не помогут возвращению рабочей силы из-за рубежа, — убежден Василий Алексеев. — Для того, чтобы люди захотели вернуться, нужны личные контакты. Так, на нашем предприятии работает много молодых людей, которые когда-то уехали из Резекне в Англию, Ирландию. С каждым я беседовал лично. И все они вернулись только потому, что Komunāls R смогло предложить им хорошие условия для работы. А это не только зарплата, но и условия труда, организация досуга. У наших работников за два года все это появилось. Работает своя парикмахерская. Строится большая столовая, конференц-зал. Для желающих — бесплатный бассейн.
В прошлом году мы приняли участие в государственной программе по обучению молодых безработных до 25 лет и сами стали готовить для предприятия работников — строителей, механизаторов, столяров, прорабов. И никто из тех, кого мы обучили, не уехал за границу. Всего пару человек перебрались в Ригу, а остальные трудятся у нас. Сегодня из Komunāls R уходят только те, кто привык жить при “коммунизме” — отсиживать рабочий день и ничего не делать. При этом пить, прогуливать и тащить все, что плохо лежит. Все разговоры о том, что “мало платят”, уже фикция. Многие отвыкли работать и просто не выдерживают темпов современного предприятия. А те, кто действительно хочет работать и зарабатывать, даже удивляются: оказывается, та работа, которую еще два года назад делали за две недели, может быть выполнена за два-три дня. И это не из-за какой-то сверхэксплуатации, а за счет современной техники и четко отлаженного производственного процесса.
Инвестиции в Латгалии
— Самая болезненная проблема Латгалии — отсутствие инвестиций. Магазины и заправки я за инвестиции не считаю — это насосы, которые из региона выкачивают деньги. Да, они дают рабочие места, но вся прибыль уходит либо в Ригу, либо вообще за границу. На мой взгляд, для того, чтобы привлечь инвестиции, над этим нужно намного больше работать.
— Но ведь в Резекне имеется Специальная экономическая зона?
— Да, СЭЗ у нас есть. Работает там наш Rebir, Latvijas Fieneris, еще предприятия. Но приведу такой пример. Довелось мне как-то побывать в одном местечке в Чешской Республике. Там был поселок с десятком домов, но имелись железнодорожный и автотранспортный узлы — то, что есть в Резекне и в Даугавпилсе. Так когда там создали СЭЗ, то за каких-то три года было открыто столько производств, что население поселка достигло 30 тысяч человек, и был даже построен аэропорт. Вот что значит правильная политика привлечения инвестиций!
А если никто реально не умеет и не может заниматься этими вопросами, то сколько ни декларируй, что у тебя есть СЭЗ или индустриальный парк — толку не будет. Для успеха мало заботы, скажем, только мэра города. Нужна команда единомышленников, специалистов. Но проблема здесь та же, что была у наших предприятий после восстановления независимости. Почему они распались? Потому что их руководство привыкло жить по указаниям Госплана и министерств, абсолютно не умело работать самостоятельно.
Некоторое время еще жили наши заводы на старых контактах, которые постепенно закончились. И все! Выжили единицы — те, которыми руководили не исполнители с правильной партийной биографией, а настоящие управленцы. Кто-то вовремя поменял профиль, кто-то — рынки сбыта. Почему резекненский Rebir не погиб? — Нашли связи в России, в Китае. Даже “челноков” поначалу запускали, только чтобы продукцию сбыть. Или взять Latvijas Fineris — на ровном месте создано огромное предприятие, у которого заказчики теперь в очереди стоят. А ведь в Латвии работали сотни пилорам, заводов по деревообработке. Но не было целенаправленного развития — и не стало этих предприятий.
За инвесторов сегодня нужно бороться. Когда мы привлекали на свою территорию завод по производству бетона, пришлось пройти через настоящие бои. Отдельные политики пугали народ, что завод экологически страшный, что будут шум и пыль. А теперь он работает — тихо, ни пылинки. В Европе такие производства вообще основывают в 20 метрах от курортных зон, в полном соответствии со всеми нормами экологии. Мало того, что завод выпускает прекрасный бетон для всего Резекне — наше предприятие экономит на каждой машине бетона свыше 100 латов, так как раньше бетон приходилось возить из Даугавпилса. Теперь брусчатка, бордюры, кольца — все делается на месте. Мы с нашего карьера поставляем заводу гравий, щебенку. Заводу хорошо, Komunāls R, городу. Это и называется бизнес.
О политике и политиках
— Вопрос политики, вернее, политиков, у нас в Латвии очень болезненный. Потому что многие на свое участие в политической жизни смотрят, как шолоховский дед Щукарь: примите меня в партию и дайте кожаный портфель — руководить буду. От такого руководства все наши беды. Бюрократический аппарат растет, в любую контору зайди — народу битком. Все “работают”. А справку какую получить — две недели ходить надо. Когда я на тридцать процентов сократил безосновательно раздутый управленческий аппарат, предприятие отсутствие этих “работников” даже не почувствовало.
Нет и обратной связи с народом. У Komunāls R, к примеру, есть договор с фирмой, которая регулярно проводит опросы, что в сфере благоустройства не устраивает горожан. Если хотя бы 50 процентов опрашиваемых выскажутся о наболевшем, я уже знаю, что нужно делать. Кто мешает поступать таким же образом нашей исполнительной власти? Встать в пять утра, пройтись по городу, посмотреть, где и что не так? — А зачем, если у большинства нынешних чиновников рабочий день с восьми до полпятого с двухчасовым перерывом на кофе и обед. Да еще хорошо, когда пришел на работу, открыл тумбочку — а там лежит конверт. И так каждый день. А у меня ни для кого “откатов” не бывает.
— Тяжело Вам, наверное, приходится при таком подходе да при латвийской чиновничьей поруке?
— На мой взгляд, в Латвии вообще тяжело быть честным человеком, трудиться на совесть. Если нет черных пятен в работе и делах, их обязательно выдумают. Чтобы сидел тихо-смирно, не высовывался. Так, на страницах одной из резекненских газет недавно прошлись по нашему приюту для собак. Мол, и с животными у нас жестоко обращаются, и условия для содержания собак оставляют желать лучшего. Да я сам обожаю собак, и строительство хорошего приюта было одним из первых дел, которое я реализовал, придя на предприятие. У нас каждому отловленному животному предоставляется не только современный вольер — у всех собак клички имеются. Самоуправление нам оплачивает пребывание животных в приюте за 14 дней. Но на умервщление животного мы идем лишь в исключительных случаях, когда собака неизлечимо больна. Я бы никогда не подпустил к приюту случайных людей. Потому что привык жить в согласии со своей совестью.
После посещения ухоженного Резекне стало обидно за Даугавпилс. Вспомнилось, как во время жары на нашем коммунальном кладбище сломалась ручка от ворота колодца. Растения погибали, народ взвыл, а благоустроители несколько недель не могли решить эту “проблему”. Эх, нам бы в Даугавпилс хотя бы одного такого Алексеева. А может, и не надо? — Хорошего человека жалко. Точно затравили б…