Эксперт: наиболее дешевый из видов гордости — это гордость национальная 5

Запретить русскую прессу, закрыть русские школы, активизировать Полицию безопасности, выслать из страны неугодных, прекратить говорить с русскими по-русски требуют от властей простые граждане.

"Ненависть, как и любовь, слишком благородное чувство, – обращается в своем письме в районную газету Ogres Vēstis Visiem (OVV) С. Грунте. – На самом деле вместо них – отвращение. Точно такое же, как когда-то во время войны ты вдруг находишь обгаженным свой семейный стол: На самом деле больше себя унизили те, кто побежал подписываться за особый статус русского языка. Эти люди подтвердили врожденный и неизлечимый великорусский шовинизм, который подобно эпидемии распространился среди наших русскоязычных людишек… Русской нации чуждо уважение к другим народам.

Русского человека только в дверь пусти – он уже у тебя за столом и в твоей кровати. Латыш пережил это за все годы оккупации, когда гражданские оккупанты в массовом порядке приехали на нашу землю. Приехали незаконно и остались незаконно – после того, как мы восстановили свою независимость. Вместо того чтобы помочь латвийскому государству золотиться и процветать, они беспрестанно разжигают ненависть и еще требуют себе каких-то особых прав: Тем, кто хочет сеять вражду и провоцировать беспорядки, следовало бы собрать вещи и искать другую лучшую землю, ибо все границы широко открыты".

А вот фрагмент из открытого письма Латвийского союза политрепрессированных: "Демократия – не вседозволенность! Мы требуем от президента страны, сейма и правительства, чтобы: 1) латышские политики полностью отказались от использования русского языка в латвийских СМИ и публичном пространстве, подавая этим пример всему народу, 2) антилатышская деятельность русских СМИ была ограничена, 3) был рассмотрен вопрос о причинах бездействия Полиции безопасности и Бюро по защите Сатверсме в условиях существующей угрозы государству, 4) было сделано все необходимое, чтобы LTV1 и Латвийское радио активно защищали национальную идеологию латышского государства, 5) было разъяснено, на каком правовом основании Линдерман посмел въехать в Латвию…" и т. д.

"Русские обнаглели"

"А за что любить-то вас? – пишет на нашем портале Ves.lv некий юзер. – За то, что со своим уставом приперлись после войны, своих тупых детенышей понарожали, все загадили, понастроили заводов, никому сегодня не нужных, свой "развитОй социализьм" насаждали? Список бесконечен. Сразу вас полюбим, как уедете с нашей земли, которую топчете своими кирзачами (у политруков – яловые, у "командиров" – хромачи). В России места много – там вас ждут не дождутся! Русских можно только презирать, ненависть не стоит тратить…" Подобных откликов в Интернете пруд пруди.

В такой тональности сегодня строчат письма в газеты почтенные тантыни, но куда хлеще выражаются на форумах социальных сетей их внуки, рожденные уже в независимой Латвии.

Да что там говорить о простых людях, если политики, чиновники и даже интеллигенция, "совесть нации", выкидывает такие коленца, что только держись. Вот и поэт Янис Петерс недавно публично выдал: "Русские обнаглели!" Тот самый Петерс, чей сын Кришьянис привез из Москвы русскую жену и, получив в российском МГИМО степень бакалавра политологии, вдруг занял хлебную должность руководителя аэропорта "Рига" и без всяких профильных знаний несколько лет рулил огромным транспортным узлом с обширной инфраструктурой.

Ксенофобия по наследству

О традициях ксенофобии в национальной латышской среде хорошо известно как минимум с 30-х годов, когда в Латвии начали появляться люди и целые организации, сочувствующие Адольфу Алоизовичу. По мнению российского профессора В. К. Волкова, "формы проявления русофобии удивительно напоминают феномен антисемитизма. Это однотипные проявления национальной нетерпимости и создания образа врага". Только за два дня в конце 1941 года в Румбульском лесу были убиты более 25 тысяч евреев. А среди 1700 убийц находились, по разным данным, от 1000 до 1500 коренных жителей Латвии. Такие цифры привел в своей речи на открытии мемориала в Румбуле в 2002 году бывший посол США в Латвии Брайан Карлсон.

И в XXI веке в Латвии продолжают оскверняться еврейские кладбища и раздаются призывы "немедленно ликвидировать Жданок, Плинера и Цилевича: перерезать им горло и выпустить кровь". Кто-нибудь был привлечен к ответственности за разжигание межнациональной розни за эти слова и дела? Так же, как нацисты боролись когда-то за создание этнически чистой Германии, так и современная Латвия пытается построить сугубо латышское государство – на сей раз без русскоязычных. Русофобия приносит ощутимую прибыль: пока простаки сводят счеты друг с другом, "настоящие патриоты" продолжают разворовывать и терзать свою лежащую на боку страну!

Кого б еще выселить?

Кстати, довоенную репатриацию прибалтийских немцев впервые за много лет очень честно описал в интервью деловому журналу "Бизнес-класс!" (сентябрь, 2011) исполнительный директор "Балтийского форума" Александр Васильев: "Она (репатриация) проводилась в такие сжатые сроки и в таких условиях, что немцы были вынуждены продать за бесценок свою недвижимость, оставить здесь практически все ценности – их запрещалось вывозить. Следует отметить, что тогда латвийская немецкая община была численно небольшая – всего 3,5%, но она была чрезвычайно образованна, культурна и влиятельна и политически, и экономически. Поэтому с отъездом немцев одновременно открылись многочисленные вакансии на госслужбе, в высших и средних учебных заведениях. Практически все сельские священники были немцы, их приходы освободились. С рынка ушли многие фармацевтические, финансовые предприятия, фирмы по торговле недвижимостью. Естественно, что образовавшуюся серьезную брешь в латвийском обществе и бизнесе тут же заполнили латыши. И стало понятно: можно от кого-то быстро избавиться и на этом еще получить личную выгоду.

Более того, сразу после отъезда немцев правительственным решением все географические объекты, связанные с немецким наследием, были переименованы. Те же правила регулировали "облатышивание" всех фамилий, имеющих немецкие корни. Таким образом, была одномоментно стерта вся 700-летняя латвийская история прибалтийских немцев, а правительство Улманиса как бы сделала народу первую "прививку" к массовым репрессиям". Именно поэтому два года спустя, когда во многом местными силами начался Холокост, никто открыто против репрессий евреев не возражал. Обыватели даже думали: а может, и на этот раз мы что-нибудь выиграем?

Теми же чувствами руководствовались латыши и в начале перестройки, когда зашатались основы Союзного государства. И, надо признать, в результате второй латвийской независимости, полученной, как и в первый раз, из рук России, ловкие латышские приватизаторы, оттолкнув русских соседей, смогли разделить между своими, присвоить и продать сотни объектов народного хозяйства. Расчищая себе дорогу языком, расселись в теплые чиновничьи кресла, коих в Латвии образовалось впятеро больше, чем в Латв. ССР, – свыше 80 тысяч! Обустроились с европейским комфортом. И вот на тебе, "русские соседи" вдруг отчетливо напомнили о своих правах – на родной язык, гражданство и достоинство. Напомнили не взрывами и взятием заложников, а тихо, мирно, а рамках закона. "Как же так? – завопили хозяева жизни. – Как мы выживем в таких равных условиях? Мы должны быть равнее, потому что мы живем у себя в Латвии".

Пожалуй, самое время вспомнить золотые слова Шопенгауэра: "Наиболее дешевый вид гордости – гордость национальная, ибо кто ею одержим, обнаруживает этим отсутствие в себе каких-либо индивидуальных качеств, которыми он мог бы гордиться…"