Отсутствие политической преемственности и нежелание каждой последующей власти брать на себя ответственность за ошибки предыдущей. Видимо, от ощущения безысходности люди плакали, грозили судами и даже самосудами.
Заплатки на старой одежде
На беседу с министром пришло девять человек. В основном, пожилые дамы, которыми пытался руководить бывший прокурор, а ныне пенсионер Клементий Ранцанс. Государственное ведомство представляли Марис Кучинскис и директор департамента жилищной политики Илзе Оша.
Конструктивного диалога не получилось. Слишком полярные позиции заняли участники переговоров. Жильцы требовали компенсаций в виде денег, сумма которых будет рассчитана исходя из рыночной стоимости квадратного метра, или равноценной квартиры с правом приватизировать ее за сертификаты. Кучинскис, понимая, что выплата компенсаций выльется в 5 млрд. латов, согласиться на это не мог. И предложил программу действий, которая принципиальных новинок не содержала: расширить возможности использования пособия по переселению; выделять больше денег на строительство муниципального жилья; сделать размер арендной платы в хозяйских домах регулируемым (т.е. повышать только с разрешения Комиссии по регулированию общественных услуг); направлять на решение жилищного вопроса НДС, который поступает в госбюджет от продажи недвижимости.
“Это не решение проблемы, это попытка поставить новую заплатку на ветхую одежду”, — парировали жильцы. Кучинскис быстренько с этим соглашался, но при этом заявлял, что не будет давать обещаний, которые не сможет выполнить. А не сможет он их выполнить потому, что до выборов в Сейм осталось два месяца. Жильцы на эту фразу отреагировали как бык на красную тряпку: “Мы 15 лет слышим от властей, мол, это не мы виноваты, у нас просто денег нет. Пора бы поговорить о преемственности и о том, что ваши предшественники допустили ошибку, приняв Закон о денационализированных домах. И теперь кто-то должен эту ошибку исправлять”. Кучинскис соглашался и с этим. И даже говорил, что не отказывается от ответственности, но поймите, мол, люди дорогие, я не царь и не бог.
h2. Само уже не рассосется
И тут народ прорвало. Женщины наперебой стали рассказывать о действительно страшных условиях, в которых они живут — без воды, без отопления, без света. И за это домовладельцы с 1 января хотят от 3 до 17 латов за квадратный метр. О том, сколько сердечных приступов они (и не только они) пережили. Об искореженных судьбах. О поражении в конституционном праве иметь жилище. О геноциде со стороны государства. О том, что они будут просить статуса социальных беженцев. Кучинскис дал им высказаться, но от своих позиций не отступил. И, видимо, от нервного напряжения, от понимания, что власти как не слышали их, так и не слышат, а также от бессилия пожилые женщины стали плакать и глотать таблетки от сердечной боли. На министра и это не подействовало. В итоге зазвучали слова: “Европейский суд по правам человека”, “нам легче повеситься в этих квартирах” и “самосуд”. “Если вы ничего не сделаете, то после 1 января, когда отпустят арендную плату, жильцы сами начнут вершить правосудие”, — сказала одна дама. И самое страшное, что она не угрожала. Она просто констатировала факт, подмеченный в настроениях жильцов.
По другую сторону этой баррикады находятся хозяева домов, которые тоже оказались заложниками, так как государство и их лишило возможности свободно распоряжаться своей собственностью. И не все хозяева “изверги” и “жулики”, поэтому рано или поздно государству придется поработать над ошибками. И найти цивилизованный путь решения проблем, как это сделали Эстония и Литва.