Недавно в Даугавпилсе побывал 74-летний житель Тулы Юлий Камчатников – изобретатель “Града” и “Смерча”. В городе он встретился с родственниками отца, репрессированного в 1937 году, передал двоюродному брату Роберту расстрельное дело. На установление истины Юлию Камчатникову понадобилось почти 10 лет.
“Сведений об отце не имею”
Мать Юлия, Елена Камчатникова в 1936 году поступила в Свердловский горный институт. После его окончания ее послали на практику на Урал, на Кыштымский прииск. Там в это же время находился и будущий отец Юлия – Антон Хрщонович. Молодые люди познакомились и полюбили друг друга. Но на предложение Антона расписаться в Кыштымском загсе Елена ответила: “Зачем мы будем регистрировать брак в этом забытом Богом месте. Приедем в Тулу, там и оформим все по-людски”. Но 1937-й, год массовых репрессий, сломал все планы молодоженов.
Помимо Антона Хрщоновича в Кыштыме оказалось несколько поляков и латышей из Даугавпилса. Все они в соответствии с особым распоряжением были арестованы. Двинчанам предъявили обвинение по пункту 6 статьи 58 УК РСФСР. Это означало лишь одно: расстрел. Приговор был приведен в исполнение, Елене же сообщили, что Антон получил 15 лет без права переписки. Из Тулы она писала во все инстанции – искала Антона, в том числе обращалась на прииск, но ей неизменно сообщали, что никаких документов, касающихся дела Антона Хрщоновича, нет.
- Долгое время я не знал, кто мой родитель. Поэтому отцом называл своего деда, отца матери, – рассказывает Юлий Антонович.
Когда в 1944 году в восьмилетнем возрасте Юлий пошел в школу, мать ему наказала: “Если будут спрашивать, где твой отец, говори, что погиб в финскую”. Юлий так и делал, поэтому лишних вопросов ни у кого не возникало.
После школы Юлий окончил Тульский механический институт. В документах и анкетах, которые приходилось заполнять, он писал: “Сведений об отце не имею”.
После смерти матери и выхода в 2001 году на пенсию Юлий Антонович решил разыскать дело репрессированного отца. Но с чего начинать? Юлий лишь знал, что тот был арестован в Свердловске. Юлию Антоновичу удалось получить свидетельство о рождении, в котором значилось, что его мать – Камчатникова Елена Викторовна, а отец – Хрщонович Антон Иосифович.
В Тульском ФСБ Юлий Антонович узнал, что его отец был арестован 20 октября 1937 года, а расстрелян 27 ноября того же года и что его дело находится в Свердловской прокуратуре. Попутно в Тульской прокуратуре Юлий Камчатников запросил биографическую справку об отце, так как ничего о нем не знал, стал искать в архивах данные об Антоне Хрщоновиче, попросил прислать из Свердловска копию расстрельного дела отца.
- Я понимал, что отец был заранее приговорен. Как и миллионы других невинных. Ведь мы знали, за что и как предъявляли обвинение. Это, к сожалению, трагедия того времени.
Из материалов дела стало ясно, что до 1934 года Антон живал в Двинске, оказывал помощь компартии Латвии, за что получил 4 года тюрьмы. Отбыв срок, он уехал на Урал…
Телефонный справочник помог
В 2002 году Юлий Антонович добился посмертной реабилитации отца. Где он похоронен известный конструктор не знает: расстреливали тысячами, закапывали в общую яму… Казалось бы, история на этом могла бы закончится. Однако Юлий Камчатников решил разыскать родных отца.
В протоколе допроса, имеющегося в деле, значится, что на вопрос следователя о родственниках, Антон ответил: “В Даугавпилсе проживают моя мать Мария и три брата”. Юлий Камчатиков зацепился за эти слова.
В Туле Юлий Антонович дал объявление в местную газету с просьбой сообщить ему сведения об отце, если таковыми кто-либо располагает. И случилось невероятное. Вскоре неизвестный сообщил, что в Даугавпилсе служил его отец, который, покидая город, прихватил с собой телефонный справочник. А в нем оказалось два номера Хрщоновичей – двоюродных сестры и брата Юлия Антоновича, Ольги Ивановны Гирвиц и Роберта Хрщоновича.
- Мы обменялись с Робертом письмами, заочно познакомились, и вот я поехал в далекий и неизвестный для меня Даугавпилс. Я передал Роберту Хрощоновичу копию дела своего отца. Пусть прочтет и сделает свои выводы.
Протокол смерти
…Я держу копию расстрельного дела – уникальный и страшный документ. Сразу бросается в глаза поверхностность ведения допроса. Допрашивал Антона Хрщоновича оперуполномоченный 3-го отделения Пермского горотдела НКВД сержант Овсейчик. Протоколы он писал от руки с двух сторон листа с грамматическими ошибками. Литву путал с Латвией.
Из материал видно, что на многие вопросы явно провокационного характера Антон отвечал отрицательно: “Не был, не знаю, не участвовал”, не назвал ни одной фамилии. Ему инкриминируют участие в подрыве шахты в Кыштыме. Он не соглашается. В протоколе фигурируют слова “провокатор”, “агент”, “вербовка”, “контрразведка”. И вот обвинительное заключение: “…Находясь в тюрьме, Хрщонович был завербован руководителем латвийской полиции как провокатор в латвийской компартии. В 1934 году начальником политотдела латвийской полиции он был переброшен на территорию СССР. Виновным себя признал”.
…Роберт Хрщонович рад, что встретился со своим двоюродным братом Юлием. И, конечно, благодарен, что Юлий Камчатников привез ему копию дела дядьки Антона.
- Я был глубоко взволнован, когда взял в руки этот документ. Еще одним белым пятном на нашем генеалогическом древе стало меньше. Огромное спасибо Юлию. Это же сколько надо иметь терпения и энергии, чтобы решить такую трудную задачу. Теперь мы по мере возможности общаемся с Юлием. Он замечательный человек.
Анатолий КРЫЛОВ, Даугавпилс