Роберт Килис: «Деньги должны идти за студентом»

Роберт Килис то и дело оглашает публичное пространство оригинальными замыслами и эффектными высказываниями. Чего стоит лишь идея "оцифровать" школу, чтобы она шла в ногу со временем! Или призыв впустить в наши университеты открытую конкуренцию и английский язык. Или громкое заявление: "Пока я министр, детские сады на латышский язык переведены не будут!" Ну кому это все понравится? А Килис и не червонец, чтобы всем нравиться...

- Господин министр, согласно вашим планам, общеобразовательная школа вскоре должна получить больше кислорода. Реформы предполагают наделение школ большей самостоятельностью в принятии решений, стимуляцию творческой активности учителей, повышение их зарплат, расширение родительских полномочий, смягчение регулирования и контроля и, что немаловажно, более широкое использование языков в процессе обучения. И вот окончил молодой человек такую "школу будущего", а что его ждет дальше? Замшелые местные университеты с единственным - латышским - языком обучения, университеты, которые, в отличие от Тартуского и Вильнюсского, не числятся даже в первой тысяче вузов мира? - спросила у Роберта Килиса "Вести Сегодня".

- Только один нюанс. Стокгольмская высшая школа экономики имеет 19-е место в европейских рейтингах бизнес-школ. И наша Морская академия неплохо котируется в Европе. Но тут речь идет о рейтингах среди профессиональных высших школ. Что же касается академических вузов, то вы совершенно правы - их нет в международных топах.

- Почему мы не выдерживаем конкуренцию ни с европейцами, ни даже с нашими ближайшими соседями? И, кстати, почему внутренний рейтинг вузов в этом году засекречен?

- Обычно внутренний рейтинг наших вузов готовит газета "Латвияс авизе" совместно с Латвийским университетом. Очевидно, в этом году они еще не успели подготовить анализ. Но чтобы данные были засекречены? Нет, это не так! Что касается международных рейтингов, то наши высшие школы не входят даже в первые 500 учебных заведений мира из-за недостаточно высокого качества. Виной всему отсутствие открытой конкуренции и большой протекционизм.

Сами себя оцениваем, сами себя назначаем на профессорские должности, сами себе даем гранты: В других странах - например в Дании - система высшей школы открыта для свежих идей. У них, например, большинство университетского управления составляют авторитетные в обществе люди - представители бизнеса, науки, социума. Видя какие-то новые тенденции на рынке труда, они могут созвать совет и предложить какой-то новый курс, которому должен следовать вуз. А у нас управление вузами устроено так, что никто извне не может ни на что повлиять, даже отчетливо видя тренды. Латвийские вузы превратились в средневековые цунфты со своими внутренними разборками и борьбой за власть. Или другая форма протекционизма - языковая. Например, закон позволяет до 25 процентов программ преподавать на другом языке - как правило, на английском. Но английский язык в вузах у нас используется очень мало. Рынок высшего образования закрыт для зарубежной профессуры, потому что требования владеть государственным языком для преподавательского состава чрезмерны. Например, университет хочет взять на работу профессора по французской филологии из Франции, но не может этого сделать, потому что француз для начала должен сдать экзамен по латышскому языку на высшую категорию. Ну зачем профессору из Франции знать латышский на высшую категорию? Откуда такие требования взялись? То же самое относится и к естественным наукам. Абсолютная норма для университетских лекторов во всем мире - читать предмет на английском языке. Ведь речь идет о лекторе, который работает по всему миру: он физически не может знать языка каждой страны, где преподает. Поэтому, конечно, зарубежные преподаватели сюда не поедут. А значит - будут читать свои. Отсюда и отсутствие программ на других языках.

- Можно ли сломать эту порочную практику?

- Если управление вуза мыслит стратегически, на перспективу, оно могло бы повлиять на законодателей, лоббировать решение этого вопроса. Но высшие школы, наоборот, заинтересованы в изоляции своей структуры от внешних воздействий, что помогает сохранить статус-кво с уже привычным распределением власти и средств. Парламент сам не станет инициировать изменения: это чисто политический вопрос. Министерство образования? Да, мы можем. Но без союзников дело не сдвинешь. А союзников пока не видно.

Нужны изменения и в стандартах качества программ, которые предполагают "иностранный" блок. Уже почти готов доклад международных экспертов, которые целый год инспектировали учебные программы в латвийских вузах. Оценили 860 из 980 программ.

- Ну а если выяснится, что программа не тянет, а студенты набраны и уже не один год учатся - что им делать?

- Тут как вуз решит. Что можем сделать мы, так это выставить данные на всеобщее обозрение и, во-вторых, не давать никакого бюджетного финансирования некачественным программам. В договоре между вузом и студентом записано, что происходит, если по какой-то причине программа перестает существовать: учащиеся или переходят на другую программу того же вуза, или в другой вуз. Людям всегда предоставляется какой-то вариант.

Мы будем подтягивать проблемные программы, которые еще можно вытащить. Но порочным я считаю наличие десятков программ-близнецов в разных институтах. У нас в стране 61 высшее учебное заведение. А преподавателей, в них занятых, хватило бы на один крупный европейский вуз вроде Лундского университета в Швеции. У нас преподаватели бегают из университета в университет - читают и в государственных вузах, и в частных. Естественно, такая фрагментация плохо влияет на качество образования, мешает преподавателям в этих бегах сконцентрироваться на предмете.

- Вступая в должность, вы обещали сокращать количество бюджетных мест, понимая, что за государственные деньги подчас выпускаются никому не нужные специалисты. Но, как сообщил недавно РТУ, в этом году на программах основного обучения число бюджетных мест по сравнению с прошлым годом снова будет увеличено...

- Вузы, уже зная предварительные оценки экспертизы учебных программ, закрывают какие-то программы, соответственно увеличивая число бюджетных мест на других программах. Вот сейчас был случай. Латвийский университет закрыл программу "учитель математики", которая имела бюджетные места. Почему программу закрыли? Потому что она была признана плохой. Так что вполне возможно, что и в РТУ просто решили закрыть какие-то программы, которые перед этим получали бюджетные места, и перераспределяют эти бюджетные места среди других программ, более успешных. Но вообще для меня это было бы новостью, если кто-то без моего ведома увеличил бы число бюджетных мест...

- Несмотря на то что РТУ привлекателен для молодых людей большим количеством бюджетных мест, молодежь, получив диплом, часто не может найти работу в Латвии и бежит из страны или работает не по специальности. Не кажется ли вам, что государство выбрасывает деньги на ветер?

- Именно поэтому я и предлагаю другую систему финансирования. Она сейчас активно используется в Британии. Система такая. Мы определяем качество вузов и программ. Допустим, студент поступает на программу, которая признана качественной, и вуз тоже приличный. Молодой человек сам не платит за учебу - ее оплачивает государственный фонд. После окончания вуза, в зависимости от того, что этот выпускник делает, он в течение 15-20 лет возвращает эти деньги. Или не возвращает, но при условии, что он работает в каких-то важных для государства отраслях - ну, к примеру, он учитель, врач или инженер. Если он выбирает другие профессии - бухгалтер, психолог, политолог, которые не определены государством как стратегически важные, он возвращает затраченные государством деньги за обучение в течение 15-20 лет. Если же он решает покинуть Латвию, то он не участвует в ее экономике, а значит - возвращает заем по более высокой ставке. Таким образом мы решаем вопрос ответственности за выбор. Работайте где хотите, но будьте любезны отчитаться перед налогоплательщиками, которые заплатили за вашу учебу.

- А если выпускник не может найти работу в Латвии?

- Если после получения образования у молодого специалиста доходы ниже среднего или он не может найти работу, то он не возвращает этих денег. Если у человека эти проблемы долговременные, то ему эти долги за учебу списываются. Такова по крайней мере западная практика. Но это, конечно, неестественная ситуация. По статистике, люди с высшим образованием все-таки имеют доходы выше, чем люди без него.

- Эта схема касается только тех, кто окончил государственные вузы?

- Нет! Она должна работать для всех - независимо от того, в государственном или частном вузе человек получает образование. Могу себе представить, что должны чувствовать родители, которые оплачивают обучение своего ребенка в частном вузе, а попутно как налогоплательщики раскошеливаются за "того парня", что учится на бюджетном месте в государственном вузе! Система должна быть совершенно другой. Если студент поступил в вуз - не важно, какой, государственный или частный, - туда автоматически должны поступать деньги на его учебу. Таким образом государственное и частное высшее образование оказываются в более-менее равных условиях конкуренции.

Конечно, если человек не хочет иметь отношение к Латвии, а намерен уехать с концами, пусть платит за учебу сам или берет кредит в банке. Хотя: Идею можно усовершенствовать. Тому, кто собирается учиться в Гарварде, тоже можно давать заем на общих условиях. Но если он остается за границей, он должен вернуть деньги, если же возвращается в Латвию и работает в стратегически важной для страны отрасли, заем ему списывается.

- Как скоро эта система может заработать в Латвии?

- В ближайшие полгода будут сделаны расчеты. Понятно, что с точки зрения финансирования дело это затратное. Речь идет о сотнях миллионов латов в течение нескольких лет. В 2013 году мы идем в правительство, дискутируем в обществе. Потому что оппонентов достаточно. Если идея встретит понимание, то осенью 2013-го мы идем в парламент, и при хорошем исходе в 2014-м система внедряется.

- Хорошо, а как вы намерены измерять качество вузов?

- Прежде всего исходя из занятости выпускников. Такая экспертиза тоже будет проводиться. Вузам придется предоставлять информацию о занятости своих выпускников и их зарплатах. Все это необходимо ради тех, кто сейчас еще учится в школе, но намеревается поступать в вуз и связать свою жизнь с Латвией. Можно проанализировать положение выпускников и через данные Государственной налоговой службы, где есть персональные коды с суммой уплаченных налогов. Из того, кто какие налоги платит, будет ясно, кто как востребован на рынке труда. Или человек безработный и получает пособие, или сидит на минималке, или является высокооплачиваемым специалистом с прозрачными доходами.

- Но на минималке сидит почти вся Латвия, кроме госслужащих!

- И тем не менее эта система тоже повлияет на выбор студентов. Если есть программы, после окончания которых большинство сидит на минималке, согласитесь, это тоже показатель эффективности обучения. Студенту придется планировать будущие доходы, особенно если ему придется возвращать государственный заем на учебу. Наша задача - предоставить ему объемную информацию.

- С другой стороны, латвийские зарплаты мало привлекательны для молодежи. Хотя цены на все уже давно европейские...

- Если молодому специалисту удастся устроиться по специальности за границей, флаг ему в руки. Но беда в том, что молодые люди в большинстве своем работают на местах, не требующих высокой квалификации и высшего образования. Эти люди просто растратили свое время впустую. Учиться в вузе, чтобы потом работать кассиром в магазине? Не думаю, что это серьезная карьера, наоборот - это путь к дисквалификации. Зарплаты в Латвии в среднесрочной перспективе всегда будут ниже, чем в Швеции, Дании, Германии: Значит, должны быть какие-то другие плюсы, которые могут компенсировать эту несправедливость: например безопасность, доступность детских садов, образования на родном языке, медицинских услуг. Да, зарплаты в западных странах выше, но там выше и конкуренция. Делать карьеру в Европе очень сложно, и далеко не всем это под силу.

- Если вам удастся осуществить хотя бы половину из задуманных реформ, ваше имя наверняка войдет в историю.