- Примите поздравления, Александр. Вроде как план вы выполнили – обещали три золотые медали, их и завоевали…
- Спасибо за поздравления. Всегда приятно их получать. Тем более из Латвии. Выступили мы достойно, хотя могли выступить и гораздо лучше.
- Куба взяла в Мианьянге четыре «золота».
- Ничего страшного. Вы не забывайте, что в пяти весовых категориях у нас не было первых номеров. Молодежь проявила себя здесь с наилучшей стороны. Молодые заматерели, поднабрались опыта. А значит, конкуренция только возросла. Алиев, Коробов, Мехонцев очень хорошие ребята, которые лидерам наступают на пятки.
- Кого из вашей команды вы могли бы особо выделить?
- Отметил бы всех ребят. Особенно Матвея Коробова и Алексея Тищенко.
- Наверняка этот чемпионат мира вы рассматривали через призму предстоящей в Китае в 2008 году Олимпиады?
- Вроде до нее далеко, а вроде она и рядом. Конечно, мы ее держим в уме. Поэтому формирование костяка сборной России будет происходить уже в следующем году.
- Из других команд кто вам понравился больше всего?
- Неплохую команду привезли в Мианьянг кубинцы. Хотя они и поменяли по сравнению с Кубком мира в Москве пару ребят. Неплохие бойцы у казахов, у команд Таиланда, Китая, есть боксеры и в Прибалтике. Пускай они слабее, но они уже дают отпор, огрызаются.
- Как вы относитесь к тому, чтобы в любительском боксе ввести возрастные ограничения?
- С одной стороны, я понимаю, что они должны быть. А вот с другой… Я сам закончил боксировать в 32 года. Все зависит от самочувствия: можешь – боксируй. Для этого и есть врачи, которые следят за состоянием здоровья спортсмена.
- Генеральный секретарь ЛФБ Геннадий Глазков до сих пор помнит, как он ехал еще в 1993 году с вами в одном автобусе в зал чемпионата мира в Тампере и у вас чуть ли не дрожали коленки, так как именно 9 мая предстояло боксировать в полуфинале с немцем…
- Было такое. Тот бой ныне известному профессионалу Свену Оттке я проиграл. Мне было очень обидно, но ничего – сделал выводы. Впоследствии не раз брал у него реванш. Наш счет с ним – 3:2 в мою пользу. За то, что проиграл я ему именно 9 мая, меня особо не ругали.
- Различаются поколения боксеров вашего времени и сегодняшнего?
- Различие прежде всего в характере. Сейчас большую роль стали играть деньги. В наше время идеология была простая: главное – это честь страны, престиж родины. И эта грамотка, пусть без денег, была для нас самой большой ценностью. Сейчас все поменялось. В наше время надо было сначала выиграть, а потом уже ты мог просить что-то. Сейчас сперва дайте денег, а только потом мы будем драться. Я стараюсь привить другую психологию: деньги деньгами, но сперва престиж страны. Мы деремся за страну.
- За счет чего советский бокс держался на плаву, понятно. А российский почему не сдает своих позиций – система сохранилась, тренерские кадры, традиции?
- Сохранилась система спортивных школ. Сохранилась база, без которой никуда. Многие тренеры продолжают работать. Поэтому никуда ничего не делось и можно говорить о российской школе.
- Для вас этот чемпионат мира – вторые соревнования после Кубка мира, которые вы проводите в роли главного тренера. Какие чувства?
<TABLE WIDTH=220 CELLSPACING=0 CELLPADDING=0 BORDER=0 ALIGN="LEFT">
- Чувства противоречивые. В ринге мне было бы проще. Тренерская доля – незавидная.
- Вы не жалеете, что выбрали эту профессию? Это то, к чему вы стремились?
- То, к чему я стремился, еще не наступило. Это я про Олимпиаду. Как боксер я добился всего: был чемпионом Вооруженных сил, в 1990 году успел стать чемпионом СССР, шесть раз был чемпионом России, дважды становился чемпионом Европы, по одному – чемпионом мира и Олимпийских игр.
- А когда вы в последний раз выходили на ринг?
- Я постоянно выхожу на ринг. Бокс – это моя жизнь. А если говорить о спорте, то в последний раз я боксировал в Ташкенте в 2001 году. Как профессионал. Это был мой первый и последний бой в таком ранге. Я победил и ушел.
- Почему не последовало продолжения?
- Во-первых, уже возраст. Во-вторых, я максималист. Всегда стремился достигать максимума. А ту я почувствовал, что не смогу взять высшую ступень. Здоровья не хватит. Плюс я патологически не могу долго находиться за рубежом, две-три недели максимум.