Поездка на джипе по барханам Аравийской пустыни – настоящее приключение
Вверх-вниз, вправо-влево! Вниз-вниз, еще вниз! Ой-ой! Смуглый водитель с традиционным именем Абдулла будто сросся с машиной. Придерживая руль одной рукой, второй он прижимает ко рту рацию, по которой отдает команду остальным четырем джипам. Что характерно: он не привязан ремнем безопасности, но каким-то чудом удерживается в вертикальном положении. Основная работа Абдуллы – полицейский, а сафари – это хобби.
- Мы сейчас упадем в пропасть! – кричит кто-то. Нет, не кто-то, это я кричу! Но отчего-то не страшно, даже весело и хочется, чтобы еще больше нас трясло и мотало. Как будто снимается кино и хеппи-энд гарантирован.
Хотя это, кажется, трюк сверх программы. Машина чуть ли не ложится на борт, нас всех резко бросает вправо, потом – р-раз – в обратную сторону.
- Стоп, – командует Абдулла. – Выходим. Пора смотреть закат.
Закат в пустыне прекрасен. Ярко-красный шар солнца быстро спускается за бархан. Сразу холодает. Становится слышно, как шуршит песок под невесть откуда взявшимся ветром. В пустыне принято ходить босиком (и забудьте вы про этих скорпионов и змей!), и это понятно – ощущения незабываемые. Как будто бредешь по воде удивительно комфортной температуры – сверху погорячее, внизу – прохладнее.
<TABLE WIDTH=220 CELLSPACING=0 CELLPADDING=0 BORDER=0 ALIGN="LEFT">
С трудом выбравшись из накренившейся над обрывом машины, мы с удивлением оцениваем ситуацию как в меру аварийную. Резиновая шина практически сползла с колеса. Доконали-таки транспорт крутые горки! И это несмотря на то, что перед началом поездки водители специально откачали часть воздуха из шины – чтобы машины крепче прижимались к земле. Пассажиры из соседних, видимо, не столь лихих экипажей, смотрят на нас со смешанным чувством – зависти и злорадства. А вокруг валяются автодетали – там помятый бампер, полузасыпанный песком, тут колесо.
- Да, я сумасшедший водитель! – ни с того ни с сего сообщает Абдулла. И предлагает желающим (то бишь испугавшимся) пересесть в другие машины. Мы дружно отказываемся. Мы уже успели вкусить этой сладкой отравы – постоянно нарастающей в крови концентрации адреналина, от которой очень остро и ощутимо хочется жить.
- Поехали! – торопим мы Абдуллу. Это слово он знает хорошо.
- Куст! – неожиданно взвизгивает соседка Алина, студентка из Тюмени. Все пятеро пассажиров тут же громко подхватывают этот боевой клич. Так мы хотим привлечь внимание водителя к одинокому дереву, в которое, как мы уверены, он непременно врежется.
- Куст? Что это? – переспрашивает водитель на английском, резко бросая руль направо. Несчастный саксаул спасен. А заодно и мы переводим дух.
Но ненадолго. Наш джип притормозил лишь на мгновение, чтобы тут же начать штурмовать отвесную стену песка. Кое-где желто-коричневая поверхность перечеркнута колеями тех, кто бороздил эти склоны до нас. Но наш водитель не любит повторять чей-то путь – он бросает машину на гладкую нетронутую поверхность.
Оказавшись на вершине ярко-желтой песчаной горы, мы прикинули на глазок – высота его минимум метров 60, крутизна склона – градусов 45.
Шофер с почти 20-летним стажем, оказавшийся среди туристов, признался: «Если бы мне рассказали о том, что вытворяют эти арабы на джипах, я бы не поверил. Как шофер я уверенно сказал бы: «Такие виражи на песке невозможны!»
Высадив туристов, водители оттягиваются, показывая класс – джипы, как безумные жуки, карабкаются по склонам, резко тормозят, зависают над откосом. Хочется смотреть и смотреть на это, не отвлекаясь даже на фотографирование, хотя для этого все и затевалось.
- Как, уже все? – с почти незаметным облегчением спрашиваем мы, когда джип выбирается на гладкую поверхность и вдали зажигаются фонари, освещающие шоссе. Абдулла бросает машину вперед, вбок, снова вперед…
А потом выруливает на асфальт и включает музыку. Шоу закончено. Но оно – незабываемо.