Отбой – в полтретьего ночи, подъем – в семь утра. И понеслось… Заседание директората, исполнительной дирекции, решение множества организационных вопросов, встреча важных гостей, коих на матчах с участием сборной Латвии – не одна ВИП-ложа. И как только он все это успевает? Прямо как Фигаро из бессмертного произведения Бомарше.
И все же для «Часа» у него нашлось в этой круговерти несколько свободных минут.
- Ваши впечатления от первых дней этого чемпионата мира? Все ли идет так, как задумывалось?
В принципе, я предполагал нечто подобное. Но чтобы настолько все получилось празднично и помпезно, я даже не ожидал. Во время церемонии открытия я даже немного растерялся. Уже после в мой адрес и в адрес нашей хоккейной федерации было высказано много лестных слов. Все были в восторге, начиная с самого президента IIHFРене Фазеля. Они были шокированы еще и потому, что были в курсе, насколько все тяжело шло.
- Проводя параллели с предыдущими турнирами, я бы сравнил рижский с чемпионатом мира в Праге или Санкт-Петербурге.
Согласен с вами. У них много общего.
- Что по поводу феерического открытия сказала вам президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга?
Она сказала, что очень счастлива и что не предполагала подобного. В восторге была и она, и ее супруг Имант.
- Это вы ей подарили свитер сборной Латвии, в котором она болела за нашу команду во время первой игры с чехами?
Нет, не я подарил. У нее он давно.
- Что в первые дни вызывало у вас наибольшее беспокойство?
Я переживал за все. Чтобы техника не подвела, которую мы специально заказали в США и за которую выложили кругленькую сумму, чтобы табло не барахлило.
- Если отмотать пленку назад и начать все сначала, вы бы повторили такой путь к чемпионату мира?
Да, если знал бы, что все так завершится. Если знать конец всей этой истории, это одно. Если не знать конца – то это другое. В моем случае я бы задумался: а надо ли мне все это? Я ведь рисковал. Надеялся, что меня поддержат, помогут. А получилось наоборот. Хотя в конечной стадии, когда всем стало ясно, что чемпионат мира в Риге пройдет, единомышленников у меня стало больше. Как-то я сравнивал организацию этого турнира с конкурсом «Евровидение». Я ничего не имею против Наумовой, которую все носили на руках. Но она ведь только спела, ничего больше не делала.
- Вы ждали, что вас тоже все будут носить на руках?
Нет, конечно. Но сил пришлось мне приложить во сто крат больше. Я думаю, что наш народ пока что не созрел для таких масштабных мероприятий. Таких, на один-два дня – еще да. Такое у нас мышление, менталитет, вот почему у нас так часто меняются правительства, вот почему у нас к людям такое отношение.
- Был ли риск потерять этот чемпионат? Ясно, что нам не дадут поменяться с кем-то, как это разрешили чехам.
Был. Очень сильно в этом направлении работали шведы, которым до 2011 года ничего не светит. Шведы постоянно ездили в Швейцарию к Фазелю, пытались ему доказать, что хорошо знают Латвию, что это все бесполезно. Международная федерация тоже сильно рисковала, и я благодарен им за оказанное доверие. Они мне просто поверили.
- С Рене Фазелем вы давно знакомы?
Давно, с 1994 года, когда я первый раз стал у руля нашей федерации. Тогда, кстати, никто не считался с Латвией. Сейчас не считаются с Эстонией и Литвой. Даже с Белоруссией.
- Но ведь Белоруссия подавала заявку на проведение чемпионата мира?
Наивные они. Никто им не даст провести его. Пусть хоть сто раз подают. Все уже смеются. Никогда им не дадут. Однозначно.
- Чем же вы так понравились Фазелю?
В Международной федерации ценят людей слова. Понемногу я стал входить в круг приближенных, меня избрали в один из комитетов. У них, конечно же, есть свои методы проверки. Они далеко не всех принимают. Это называется семья. Туда попасть ну очень тяжело. Взять, например, австрийского президента хоккейной федерации Дитера Кальта. После того как он провалил предыдущий чемпионат мира, его словно не замечают. Его вычеркнули. И доверие никто не вернет. И это касается Австрии, такой богатой страны.
- Насколько я помню, тот чемпионат мира, проходивший в Вене и Инсбруке, был убыточным. А наш будет рентабельным?
Для международной федерации – да. Здесь они спокойны. Мы не торговались за каждый цент, не скандалили, как это делали австрийцы. Мы заплатили свои сотни тысяч, и все. Фазель видит, что я человек бизнеса. Со мной у него никаких проблем нет.
- Представим, что все у нас прошло на ура. Через сколько лет Латвия имеет шанс получить следующий чемпионат мира?
Лет через восемь. И то при условии, что у руля нашей федерации будет человек, которому они доверяют. Вы знаете, никакой подхалимаж здесь не проходит.
- Или вы, например.
По этому поводу я ничего не могу сказать. Я сильно устал.
- Вспомним победителя вашего первого конкурса ЛХФ, когда швейцарский бизнесмен Горан Такач на деньги французского миллиардера собирался вложить в этот проект 400 миллионов долларов.
И все бы у нас получилось еще лучше. Я в этом уверен. Однако здесь вмешалась грязная политика. Все почему-то посчитали, что это афера и я хочу прикарманить 40 миллионов. Глупость все это. Кстати, на этой почве у меня испортились отношения даже с моими компаньонами по «Лиепаяс металургс». Видимо, они сильно позавидовали и не могли пережить того, что я получу якобы 10 процентов.
- Кстати, а на что пошли те деньги?
В Москве строятся гостиницы.
- Вернемся непосредственно к хоккею. Какой результат, показанный сборной Латвии у себя дома, вас бы устроил полностью?
Попадание в десятку. Это наше реальное место. Надо понимать, что наш хоккей только поднимается. У нас есть прекрасные команды, которые добиваются неплохих результатов. Мы пережили трудные времена, тяжелые годы, потому что мы опоздали с развитием хоккея. Это надо признать. Теперь же у нас в одном возрасте по 150 человек и больше.
- Пять лет назад Латвии дали право проведения этого чемпионата.
Да, я помню, что тогда все говорили – это авантюра, это блеф. Но, знаете, я бы отказался, но у меня была внутренняя убежденность. Какое-то обязательство перед самим собой. Сначала я обижался, а потом ко всему cтал подходить философски. Я понимал: страна маленькая, ментальность не та.
- Не обидно было вам после всего этого, что вас неоднократно освистывали собственные же болельщики?
Конечно обидно, но с ними у меня отношения постепенно налаживаются.