Айгар Фадеев: «Ходить я буду долго и быстро»

Мои года — мое богатство

На днях Айгар сказал, что обязательно будет участвовать еще в двух Олимпиадах: “Мне в декабре будет 29 лет, а я уже выступил на трех Олимпиадах, — говорит Айгар. — Мой друг Роберт Корженевски из Польши в этом возрасте впервые стал олимпийским чемпионом в Атланте в ходьбе на 20 км (21-летний Айгар был шестым. — В.К.). Сейчас Роберту 37 лет, и он четырехкратный олимпионик. Он мог бы выступать и дальше, но решил податься в чиновники — попробует баллотироваться на пост президента Национального олимпийского комитета. Век ходоков долог — успешно выступают и 40-летние. Так что какие мои годы?! До 2012-го я еще похожу. И думаю, что буду прогрессировать. С годами и техника улучшается, и мудрость приходит, и выносливость растет”.

На следующий день Айгар уехал на международные соревнования в Литву, хотя признавался, что побаивается сейчас выступать после неожиданного афинского спада. Но в Друскининкае он неожиданно для себя победил на 10-километровке, опередив сильных ходоков из России, Белоруссии и других стран. "Боже, сколько же я накопил скорости и сил к Афинам, а там не получилось, — сказал Айгар “Телеграфу”. — Я первый 1,5-километровый круг прислушивался к себе: не резанет ли болью опять по ногам, а потом прибавлял и прибавлял!"

И швец, и жнец

С Айгаром приятно общаться. И вовсе не только потому, что он приглашает журналистов на фуршеты в кафе и пиццерии. Он привлекает своей открытостью и искренностью, четкой аргументацией причин успехов и неудач, юмором и умением пошутить над самим собой. И, наконец, он — один из тех, увы, редких людей, кто умеет дело делать. Фадеев уже несколько лет проводит тренировочные лагеря для юных латвийских скороходов в Валмиере и в Польше — у своего друга Корженевского.

А 25 сентября уже в седьмой раз состоится задуманный и организованный Фадеевым “Фестиваль спортивной ходьбы”. Впервые он пройдет не в Валмиере, а в Риге, и его 10-километровый маршрут будет проложен по улицам Старого города: скорее всего, 500-метровое кольцо опояшет площадь Ливов. Как всегда, Айгар пригласил на этот праздник знаменитых спортсменов. Обещали участвовать призеры афинской Олимпиады россияне Денис Нижегородов и Алексей Воеводин, испанец Хесус Анхель Гарсия, чемпион мира немец Кристиан Эрм и другие известные ходоки.

Афинские похождения

— Айгар, когда ты финишировал девятым на “двадцатке”, невольно вспомнилось, что в Сиднее ты был на ней только четырнадцатым, а потом на “полтиннике” стал серебряным призером. И если, как ты говорил до Олимпиады, твоя ставка была именно на 50 км, то почему ты пришел только одиннадцатым?

— Год начинался для меня неудачно — дисквалификации, сходы, но перед Олимпиадой я уже знал, что буду бороться на обеих дистанциях за самые высокие места. На 20 км это удалось, хотя думал, что пройду ее быстрее, чем за 1:19.00 (в итоге — 1:22.08. — В.К.). На 50 км не получилось. Тут вмешалось много разных факторов. Бессонная ночь, ранний подъем (в 5.00) и старт (в 7.00), резкое изменение ожидаемой погоды и необъяснимый упадок сил на дистанции. Слава богу, что вообще дошел. Это был мой самый тяжелый старт в жизни. Раза четыре я думал: все, схожу! Спасибо Модрису Лиепиньшу, подбадривавшему меня, российским ходокам, которые буквально подняли меня на ноги, когда я упал почти в бессознательном состоянии и ударился о бордюр.

— На экране было видно, что, когда Корженевски обходил тебя, ты стоял и держался за ногу…

— Да, это был один из тех моментов, когда я думал прекратить борьбу. Откуда взялась эта боль, ответа мы с моей командой так еще и не нашли. Может, необходимые соли в организме жарой вымыло, может, еще что-то. Последние километры шел в состоянии “грогги” — ничего не видел дальше трех метров и не слышал, что мне говорили…

— А перед стартом не было никаких предчувствий?

— Ну если все вспоминать… Может, мне повредило трехсуточное возвращение из Испании, где я тренировался в горах, в Ригу. Я летел по “хитрому” маршруту: Малага—Лондон—Прага—Копенгаген—Рига. В Лондоне наш самолет посылали из аэропорта Хитроу в аэропорт Гатвик и обратно: опасались теракта. В конце концов нас загнали в отстойник, где мы шесть часов провели на ногах, не имея возможности присесть. Но что я все о плохом! Были ведь и хорошие предзнаменования.

— Ты веришь в приметы?

— Да нет, я не суеверный, но если что-то нравится, то почему бы не обратить себе на пользу? Когда вылетал из Копенгагена в Афины, успел заметить, что номер моего рейса — 777. Три семерки — очко! А на посадку я проходил через ворота № 7, место в самолете у меня было 7-е. Когда выходил на старт 50 км, бросил не глядя разминочный костюм в корзину, а потом решил запомнить, в какую: взглянул — опять семерка! Как тут было не поверить в удачу?! Но на дистанции я подошел к столику, за которым доктор Алдис Цирулис стоял с моим питанием, и увидел, что у стола, предоставленного организаторами, был номер… 13! Да нет, не верю я в эту чертовщину, но… А все равно я стал одиннадцатым, а не тринадцатым!