Ventspils nafta: слухи о продаже сильно преувеличены

- Интерес к Ventspils nafta как к одному из крупнейших объектов приватизации всегда был достаточно велик. К сожалению, освещение этой темы иногда было политически ангажированным. Почему такой ажиотаж возник сейчас, можно догадаться. Прошли годовые собрания акционеров VN и дочерних предприятий, по их итогам у масс-медиа возникли вопросы, хотя ничего сенсационного мы не сообщили. Ventspils nafta закончила год с убытками, прежде всего их определили показатели LatRosTrans («дочка» VN – оператор трубопровода), и сам терминал показал результаты хуже, чем в прежние годы.

Любой руководитель, любой бизнесмен в такой ситуации понимает, что надо либо увеличивать доходы, что сложно сделать без увеличения объемов перевалки, или же сокращать расходы. Есть еще третий путь – жить с убытками, пытаясь оптимизировать расходы, что тоже не исключено в бизнесе. Что касается VN, то приоритетный вариант – увеличение доходов, и менеджмент прорабатывает для этого разные варианты. Этого можно добиться, во-первых, за счет основной деятельности. В том числе активизируя другие виды перевалки и изменив тарифную политику, привлекая стратегического или финансового инвестора, гарантирующего поставку нефти и нефтепродуктов. И, во-вторых, за счет диверсификации бизнеса.

Нам не хотелось бы выделять ни одно из этих направлений, и мы, как частная компания, имеем право не комментировать оперативную коммерческую деятельность. Но нам однозначно не хотелось бы, чтобы ситуация была истолкована примитивно: Ventspils nafta ищет, кому продать терминал, потому что нет нефти. Это не соответствует действительности, и непонятно, почему ситуация трактуется так однобоко. Предприятие нормально работает, работники получают зарплату, есть целый ряд проектов развития. В этом году результаты гораздо лучше, чем в прошлом.

Вопреки форс-мажору

- Однако ситуация в компании не самая простая.

- Да, это так. Закрытие нефтяного трубопровода – это форс-мажорное обстоятельство, но мы делаем все возможное, чтобы предприятие стало прибыльным и приносило максимальный доход акционерам. Более того, сейчас намечена программа, которая позволит даже с «сухой» нефтяной трубой обеспечить прибыльную работу терминала.

- За счет нефти и нефтепродуктов?

- И за счет нефти и нефтепродуктов в том числе. Мы инвестировали значительные средства, предприятие очень хорошо оснащено технологически, построена дополнительно железнодорожная эстакада, есть большой резервуарный парк, что позволяет нам гибко реагировать на требования рынка и переключаться на разные виды топлива, в зависимости от нужд экспортеров. Скажем, VN никогда не грузила нефть по железной дороге, а сейчас счет идет на миллионы тонн, не исключено, что в дальнейшем мы будем работать и с другими видами нефтепродуктов по ж/д.

Все это требует определенных затрат на переоборудование, переквалификацию, перепрофилирование. Но жизнь заставляет. Если мы раньше были загружены и смотрели на побочные продукты несколько свысока, оставляя их маленьким терминалам в Риге, Таллине, Клайпеде, то сейчас мы заинтересованы в том, чтобы обслуживать любой груз.

Тонкости политэкономии

- Как бы вы прокомментировали мнение г-на Григорьева, что если бы закрытие трубы действительно было политическим решением, то нашлись бы возможности остановить поток и по железной дороге. Такое действительно возможно?

- Возможно все. Скажем, тарифы по железной дороге в направлении Вентспилса уже сейчас намного выше, чем на российские порты. Вопрос, что считать политикой, а что – экономикой, можно трактовать по-разному. Дело не только в том, что административными мерами закрывается целое направление, что и произошло в принципе. Понятно, что Россия заинтересована развивать свои порты. Но есть готовый терминал в Вентспилсе, технически оснащенный, который на взаимовыгодных условиях работал с Россией, заключая взаимовыгодные договоры. Так была ли необходимость вбухивать миллионы и миллиарды в менее эффективные замерзающие порты?! Можно сказать, что это экономическое решение. Но и политическое, видимо, тоже…

- К вопросу о цене. Представители «Транснефти» возобновление нефтетранзита через Вентспилс оценивают в миллиарды долларов. Откуда такие астрономические суммы?

- Мне трудно пояснять решения российской стороны относительно развития трубопровода на территории России. Но в этом вопросе масса нюансов. И с точки зрения экспертов, цифра все-таки может быть другой. Согласен: чтобы полностью загрузить свои порты, да еще и Бутинге, нужны серьезные инвестиции. Но в нынешних условиях есть возможность просто перераспределить потоки.

Не надо спекуляций!

- Ведутся ли на самом деле переговоры о продаже?

- Я не уполномочен давать комментарии по этому вопросу. И очень хотелось бы избежать спекуляций на эту тему. Ибо они-то как раз наносят большой вред не только терминалу, но и всему народному хозяйству Латвии, потому что таким образом СМИ порой дают совершенно неверные сигналы для возможных инвесторов.

- Вы имеете в виду, что появляющаяся информация может быть неверно истолкована?

- Именно так. На самом деле переговоры ведутся постоянно. Но не о продаже. У нас масса клиентов, мы работаем со всеми: с «ЛУКойлом», с ЮКОСом, с «Сибнефтью», обсуждаем контракты, условия перевалки и т. д. Естественно, возникают вопросы и о долгосрочном сотрудничестве. Но это никак нельзя назвать официальными переговорами о продаже акций!

- В случае возможной продажи существуют ли ограничения по величине пакета, по сумме? Или вы открыты к диалогу?

- Основное ограничение – величина пакета. Мы не можем продать больше собственной доли или продавать долю государства. Остальное зависит от качества предложения. Мы – частная компания, все в бизнесе продается и все покупается. Однако это не значит, что мы вот так стоим и продаемся.

- Не имеет значения, кто бы мог быть инвестором?

- Инвестор может быть как стратегическим, так и финансовым, но им может быть только тот, кто в состоянии обеспечить нефтепотоки на Вентспилс.

Калюжный – это плюс

- Насколько вы зависите от процесса приватизации государственной доли VN ?

- К этому вопросу не хотелось бы в тысячный раз возвращаться. Но, на мой взгляд, все сроки, все возможности, когда государство могло выгодно продать свой пакет, были упущены. Более того, были сделаны значительные ошибки. Мы говорили много лет назад, что цена приватизируемого терминала очень завышена. И как частные инвесторы мы за него значительно переплатили. По некоторым данным, более трети доходов от всей приватизации госимущества – это именно взнос LNT за пакет акций Ventspils nafta . Сейчас же ясно, что доходы от приватизации госдоли VN могли быть значительно выше, она была осуществлена в более короткие сроки.

- Как может повлиять на ситуацию с трубой назначение новым послом РФ в Латвии Виктора Калюжного, который в свое время был министром топлива и энергетики, и вообще – человек «из этой отрасли»? Случаен ли этот факт?

- Не могу комментировать назначение. Но безусловно, то, что на таком важном посту будет находиться специалист топливной сферы, на мой взгляд, большой плюс. Все-таки мы с Россией очень тесно сотрудничаем в этом направлении и надеемся сотрудничать впредь. Во время его пребывания на министерском посту Ventspils naftaуспешно работала, и, кажется, у российских партнеров не было проблем с транзитом нефти и нефтепродуктов через Вентспилс. Надеюсь, что г-н Калюжный это помнит.