Встреча в самолете
Начало этого рассказа напоминает фильм «Ирония судьбы, или с легким паром». Преддверие нового 2020-го года, самолет. Я с мужем и малышом в спешке меняю рейс в Риме, летим в мою родную Латвию на праздник. Суета. Рядом со мной в самолете женщина, всю дорогу она самозабвенно рисует что-то яркое и непонятное. Любопытно. Спрашиваю. Представилась она мне как Babo Natale («Дед Мороз» по-итальянски), ну, или баба Наталья. Наталья из Риги, но влюблена в Италию и нейрографику. Нейро…чего? Думаю, надо записать сложное название… В Риме у Натальи дочь, замужем за итальянцем, недавно родилась внучка. Везет с собой Наталья в Ригу чемодан итальянских деликатесов и толстый альбом рисунков. Ни на минуту не расстается она с бумагой и карандашами. Что-то родное и в то же время необычное было в ее образе и истории, поразила она меня.
Рейс долгий, мы разговорились. И она мне стала рассказывать про эту самую нейрографику, какая это волшебная штука, какие невероятные чудесные истории случились в ее жизни благодаря этой технике, сколько желаний сбылось. А я же лечу на праздники, а потом планирую проводить проект в Латвии, в моем родном городе Даугавпилсе, для молодежных работников из более десяти стран мира. Думаю, надо взять себе на заметку, вдохновить и других. Но Наталья объясняет, что есть несколько уровней мастерства, куча всяких ограничений и что просто так она не имеет права делиться нейрографикой. Она, вот, например, прошла курс «Пользователь» за 100 с чем-то евро, и, даже закончив его, нельзя многое использовать в работе. Отмечаю про себя: «У богатых свои привычки…» Тем не менее, Наталья мне объяснила пару принципов нейрографики, мы обменялись контактами, и я вдохновилась не на шутку.
Начало пути
2 января я села рисовать первую работу. Тяжело, но очень понравилось. Закупила карандашей, маркеров, бумаги и рисовала все на свете, по несколько рисунков каждый день. Казалось, работы – непочатый край. Во время проекта учила молодежных работников формулировать идеи, мечты и писать долгосрочные планы. Сама параллельно вечером рисовала все свои замыслы на год в виде нейрографики. Что примечательно, я четко поняла, что надо все округлять, но про другие правила нейрографики я не знала. Просто начинала думать про какую-нибудь тему, проблему, идею, мечту, и, не отрывая маркер от бумаги, бессознательно водила им по всему листу, смешивая все мысли и ощущения воедино. Самые мощные, запомнившиеся мне работы из того периода были именно по планированию. Поставила себе задачу: написать девять проектных заявок по программе «Эрасмус» плюс на февральский дедлайн. Никогда еще столько не писала за раз. Написала. Поверила в свои силы и силу нейрографики.
В том году мне захотелось посвятить как можно больше времени саморазвитию, пройти самые разные курсы, учиться, учиться, учиться. Золотым маркером (против всех правил, как я узнала позже) рисовала комбинацию самых разных вещей, которым я решила научиться в 2020 году. Эта работа сияла, вызывала восторг у всех, кто ее видел, а у меня самой просто вросла в сознание и стала моей путеводной звездой на целый год. Не все те изначально задуманные вещи мне удалось постичь, но реально я смогла гораздо больше. Именно в той работе впервые появилась нейрографика как цель. И вдруг на фейсбуке мне попадается на глаза объявление об инструкторском курсе. Сразу привлекло мое внимание. Я тут же представила, как использую нейрографику в моих международных проектах с группами молодежи и молодежных работников… Именно в профессиональных целях я позарилась на нейрографику, чтобы повысить свое тренерское мастерство. По образованию я политолог, а на деле – руководитель проектов с 12-летним стажем, с опытом работы в Латвии, Швеции и Италии. Восемь лет я прожила в Швеции, где отвечала за проектный отдел в негосударственной организации. Писала, командовала, организовывала проекты для молодежи и молодежных работников и вела их с методологической точки зрения, в качестве тренера неформального обучения. За плечами много разных стран, где я проводила проекты, тысячи мотивированных участников, множество улучшенных и просто авторских методов работы неформального обучения. Но совершенству нет предела, как и любознательности, желанию учиться. И вот, теперь я думаю о нейрографике… Цена меня убила наповал, но я решилась. Долго подтрунивала над собой, как позавидовала бабе Наталье, а сама решилась на все и оптом, да еще и в десятки раз дороже. И вот я уже писала мотивационное письмо в институт, планируя, как я буду использовать нейрографику в проектной работе, а именно при работе с группами молодежи и молодежных работников в качестве тренера неформального обучения.
Нелегко, но очень интересно: нейрографика и коучинг
Итак, что же такое нейрографика? Это соединение психологии, философии, социологии и искусства, творческий метод трансформации мира. Психологическое рисование для создания и управления своей реальностью. Техника изобретена в 2014 году российским психологом Павлом Пискаревым. Это не каракули! В нейрографическом рисунке нет привычных фигур - человечков, сердечек и т. д., он базируется на основных фигурах нейрографического алфавита – круг, треугольник, квадрат. А начало начал всему – нейролиния – «линия, которая не повторяет себя на каждом участке своего движения, и ведем мы ее туда, где не ожидаем увидеть». Она позволяет мобилизовать бессознательную часть психики. Количество линий определяет качество результата, то есть чем больше усилий будет приложено во время рисунка, тем легче проработается ситуация в действительности.
Нейрографика и ее активы запатентованы, она рисуется по определенным правилам, всегда в основу кладется базовый алгоритм. Всего существует более десятка различных алгоритмов, которые используются с вариациями при различных ситуациях. Во время рисования четко прослеживаются три точки внимания: мысли, чувства, ощущения. Обучают нейрографике в Институте психологии творчества в Москве, в том числе и через онлайн-занятия. Есть три уровня обучения и сертификации. Первый – пользователь: это 8 часов (9200 человек в мире, которые умеют рисуют 3 варианта алгоритма снятия ограничений и алгоритм выявления намерений для решения своих собственных задач). Второй – специалист: 8 часов (2200 человек в мире, которые, пройдя первый и второй курсы, могут применять определенные алгоритмы в качестве дополнительной техники к своей обычной работе, как, например, терапевты, психологи, педагоги, тренеры, социальные работники). Третий – это инструктор нейрографики и эстетический коуч - 9 месяцев интенсивной учебы, строгой дисциплины, практики, работы над собой и с клиентами, тестирование, подготовка рефератов и дипломной работы (750 человек в мире, которые освоили новую профессию и имеют право преподавать алгоритмы нейрографики пользователям с выдачей диплома института, а также вести коучинговую деятельность с клиентами). В России уже много нейрографов, в Балтии тоже есть пара десятков, а вот в Скандинавии или странах Средиземноморья – пока что единицы.
Март. Первая лекция по нейрографике. Мое первое официальное АСО (алгоритм снятия ограничений). После сотен нарисованных работ у меня ощущение, что я вообще не умею рисовать. Не понимаю, как держать маркер, все неудобно, все раздражает, все болит. Первая супервизия, первые открытия, осознание себя, своей психосоматики…
На апрельский дедлайн снова замахнулась на 9 проектов. План нарисовала уже в соответствии с канонами. Написала просто в невероятно короткие сроки, практически за неделю. Вместо того, чтобы писать без отдыха, я каждый раз начинала с АСО-настройки, «тратила» время на рисование вместо написания. И в итоге все задуманные заявки написаны, успешно поданы. А ведь каждый проект – это около сотни страниц, по несколько организаций-партнеров, с каждым из которых надо договориться, подписать бумаги и т. д. Такая моя работоспособность просто не укладывалась в привычные рамки разумного.
Времена коронавируса. Полное заточение, которое длилось месяцы. Мир перевернулся. И мой перевернулся тоже, но не в худшую сторону. Пока у всех кругом была депрессия, я упорно училась, познавала, вдохновлялась. Каждый день был полон нового. Я приняла это время как вызов, как возможность к переменам, инвестициям в новое будущее.
Параллельно занятиям по нейрографике у нас шли лекции по коучингу. Каждая сессия была особенной. Честное слово, мои работы по нейрографике давали результаты, но сила коучинга несравнима. Первая сессия под руководством коуча–однокурсницы принесла восторг и огромное количество осознания взаимосвязей. До сих пор помню множество деталей и невероятных инсайтов с той сессии.
Коучинг отличается от терапии. Терапия «ковыряется» в прошлом, в причинах проблем, в терапии лечат пациентов. Коучинг принимает клиента с его запросом, говоря, что «клиент – ок» и «его ситуация – ок», она основа для построения положительного будущего. Терапевт лечит и слушает, коуч не дает волшебных пилюль и готовых решений, коуч задает вопросы, много очень неудобных, неожиданных вопросов, и клиент в сопровождении коуча сам находит верные для себя решения. Коучинг нейрографикой примечателен тем, что это не просто вопросы и ответы, а беседа во время рисования определенных алгоритмов, подобранных к тому или иному запросу. Как отмечают мои коллеги-терапевты, переквалифицировавшиеся в коучей-нейрографов, задачи, на которые в терапии уходят месяцы работы, с помощью нейрографики обычно удается решить всего за несколько сессий. Как правило, кейс клиента решается в течение 3-6 встреч.
Коучинг стал для меня удивительным открытием. Я много лет проработала в организации, основной профиль которой был именно психосоциальная работа, но я-то была там руководителем проектов, психология как таковая меня мало интересовала. А тут вдруг я узнала сама себя с другой стороны. С первой попытки в роли коуча нейрографики я поняла, что это мое, мое новое. У меня абсолютно не было никакого мандража перед сессиями, я очень спокойно и уверенно все делала и видела реальные результаты. Я поняла, что индивидуальная работа с клиентами, совмещение эстетического коучинга с нейрографикой и с другими моими наработанными методиками – это продолжение, новый ракурс моего навыка тренерства, а сейчас в условиях всеобщей депрессии из-за коронавируса это действительно востребованный и полезный вид деятельности. Необходимость же соответствовать новым вызовам онлайн-среды означает для меня возможность работы на дому, со всем миром. Итак, я с удовольствием и запалом рисовала и для себя, и с клиентами. Потихоньку стали приходить запросы на индивидуальный и групповой коучинг, я активно рекламировала нейрографику, участвовала в конференциях.
Продолжение истории следует.
