Пример прикладного исследования – загадка ряпушки. Ученые пытаются понять, почему в латвийских озерах у этой рыбы генетическое разнообразие выше, чем в литовских водоемах.
По законам генетики
Чтобы понять, насколько все непросто в мире природы, можно вспомнить одну историю, вошедшую в учебники. На Дальнем Востоке решили охранять запасы ценной рыбы – горбуши. Установили правила: рыбу меньше определенного размера должны выпускать в воду. За нарушения рыбаков наказывали. Однако спустя несколько лет местные жители забили тревогу: крупной рыбы не стало, ловить вообще нечего!
Что происходит? Исследовали кормовую базу – все в норме. Проверили, нет ли какой рыбьей эпидемии, – тоже ничего плохого не выявили. Наконец догадались провести генетические исследования. Выяснилось, что горбуша, как и остальные животные, в том числе человек, бывает разной величины. Мелкие особи, принимаемые за молодь, оставались жить, а всех «великанов» беспощадно истребили. И в итоге этот вид рыб измельчал. Хотели как лучше – получилось как всегда.
Так бывает и с владельцами латгальских озер. Выпустят мальков щук в озеро и надеются на большой улов через год. И удивляются: почему в озере нет вообще никакой рыбы? Кто там кого съел? А почему берег начал быстро зарастать и заболачиваться?
Вот и ряпушка задала задачу. Эта небольшая, но очень вкусная рыбка обитает в глубоководных озерах, питается планктоном. По виду – точно такая, как на металлических латах. Относится к разряду ограниченно используемых. Надо бы ее разводить – но не повлиял ли браконьерский лов на генетическую основу этого вида? Ученые показывают прозрачные пластинки с полосками – генетический код отдельных особей. Разнообразие сохранилось. А вот в литовских водоемах картина хуже. Почему – пока непонятно.
Мало-помалу в обществе появляется понимание, что нужно советоваться с учеными-биологами. Благо они есть в Даугавпилсе. Причем за последние годы на базе кафедры университета создан целый исследовательский комплекс: Институт изучения и управления биоресурсами, Институт биосистематики. Причем лаборатории оснащены самыми современными приборами. Как это возможно в наше время, когда все кругом жалуются на нехватку средств? «Мы умеем привлекать фонды», – признается профессор Артур Шкуте.
Японцы на озере Лубанас
Вообще-то, как всегда и везде, когда появляются талантливые и увлеченные люди, им посылается помощь, причем с самой неожиданной стороны.
Артур Шкуте со своими соратниками изучал уникальное озеро Разнас, мечтая создать вокруг него национальный парк. По делам, связанным с этим проектом, поддержанным Фондом Сороса, он заглянул в министерство охраны среды. Там ему очень обрадовались.
- Слушай, нет у тебя проекта помасштабнее – на несколько миллионов? Причем срочно!
Оказалось, что во время официального визита правительства Японии в Латвию было заключено соглашение о сотрудничестве в области экологии. Наши подписали и забыли. А пунктуальные японцы упорно интересовались: так что будем делать? И вот накануне в министерство поступил очередной факс примерно такого содержания: хотя сроки подачи заявок в фонд уже истекли, но ради нашего сотрудничества мы согласны еще неделю ждать вашего проекта.
- А сколько предлагают? – поинтересовался даугавпилс-ский профессор.
- У них счет идет на миллиарды, так что на пару миллионов долларов можешь смело рассчитывать.
Через неделю в Токио был направлен проект комплексного изучения озера Лубанас. Там после мелиорации началось заболачивание бывших заливных лугов, орнитологи пытались сохранить редких птиц, а местные жители воевали с браконьерами. К тому же место известно редкими археологическими памятниками. Биологи давно мечтали провести исследования, но не было средств. Через какое-то время из Японии приехала группа ученых. Так начался совместный латвийско-японский проект по сохранению уникального озера. Именно тогда в университете появились первые современные приборы.
Сейчас здесь есть практически все технические новинки – от микроскопов до приборов, которые позволяют размножить ДНК и исследовать гены. Масштабные исследования были проведены. Затем японцы предложили осуществить новую стадию проекта – в районе озера создать объекты экотуризма, решив ряд проблем, в том числе социальных. Деньги на этот проект (5 миллионов долларов) предлагались в кредит под чисто символический процент. И с намеками, что если проект будет успешным, долг можно и списать. Но…
В это время в очередной раз сменилось правительство. За охрану природы отвечать должен был «тевземец» Макаров, который просто не пришел на обсуждение проекта. Оказалось, что перспективы прекрасного уголка Латгалии больше волнуют японцев, чем латвийцев.
Я б в биологи пошел…
Лиха беда начало. Даугавпилсские ученые сотрудничают с европейскими структурами. Совместно с Фондом регионального развития создан Центр исследований биологических ресурсов, потом выросший в институт. Появился и Институт биосистематики во главе с Арвидом Баршевскисом. В области энтомологии он уже настолько известен, что из разных стран приходят запросы: «Не можете ли определить, что за насекомое мы поймали?» Заведующая кафедрой профессор Наталья Шкуте особенно рада сотрудничеству с Европейским социальным фондом, благодаря которому в университете появилась новая профессиональная учебная программа – планирование среды. – Многие до сих пор воспринимают наш вуз как педагогический институт, – говорит Н. Шкуте. – У нас можно получить специальность учителя биологии и продолжить изучение этой науки в магистратуре, докторантуре. Мы даем и очень востребованную профессию в области планирования среды. Этих специалистов не хватает уже сейчас, еще больше экологи будут востребованы в будущем. Мы сами столкнулись с тем, насколько не хватает молодых ученых для реализации всех идей, для новых исследований. Бывает, что новые проекты мы просто физически не можем осуществить – все слишком загружены. – Вы хотите сказать, что не только на стройке, но и в ученой среде наблюдается нехватка кадров? – Конечно, только нам специалиста нужно готовить минимум пять лет. Есть и другая проблема. Для прикладных исследований финансов достаточно. Но есть ведь и фундаментальная наука, которая тоже ждет притока молодых сил. К сожалению, гранты на это выделяют мизерные. И это должно стать заботой государства. Трудно объяснить чиновнику, почему нужно дать деньги на лабораторию по исследованию какого-нибудь «метилирования ДНК». Какая от этого практическая польза? Но именно фундаментальная наука дает импульс всем остальным сферам деятельности. И я каждый раз надеюсь среди новых студентов увидеть тех, кто увлечется этими интереснейшими исследованиями. Профессора Артур и Наталья Шкуте рады, что в лаборатории появился новый прибор.