Российский Франкенштейн

За голову этого человека ФСБ назначило самую большую премию в истории России — 10 млн. долларов. Лидер чеченских террористов Шамиль Басаев, взявший недавно на себя ответственность за кровавый кошмар в Беслане, — фигура далеко не однозначная. Кто этот человек, ставший мировым исчадием ада, какова его биография, кто и что за ним стоит? Об этом вы узнаете из нашего очерка.

Будущий террорист защищал Белый дом

“Рост 170-172 сантиметра, телосложение среднее, волосы русые, с залысинами, черная окладистая борода. Склад характера: уравновешенный, спокойный, осторожный. Лично мужественен и смел, честен (по отношению к своим), чуток к мнению окружающих, чрезвычайно хитер. При проведении боевых операций отличается необычайной дерзостью. Восемь раз ранен, семь раз контужен. Великолепный военный стратег и тактик, прекрасно знает боевую технику и вооружение. Считает себя знатоком мусульманской догматики и провидцем. Любит бравировать перед женщинами. Не курит, не употребляет алкоголь. Страдает сахарным диабетом. По отношению к России непримирим”.

Это строки из досье ФСБ на Шамиля Басаева, одного из главных организаторов последних военных и террористических атак на Россию.

Басаев Шамиль Салманович родился 14 января 1965 года в селении Дышни-Ведено Веденского района Чечено-Ингушской АССР. До 1970-го проживал в родном селе, а затем в станице Ермоловская, где работал разнорабочим. Потом служил в советской армии. С 1983 года три раза поступал на юридический факультет МГУ, но не проходил по конкурсу.
В 1987-м поступил в Московский институт инженеров землеустройства, где активно занимался спортом, а его занятия по компьютерной технике и информатике вел ныне известный предприниматель Константин Боровой, с которым он подружился. Через Басаева потом познакомился и сдружился с Боровым президент Чеченской республики Ичкерия (ЧРИ) Джохар Дудаев. В 1988 году Басаев был отчислен из института за неуспеваемость и занялся коммерцией. Однако, задолжав крупную сумму денег бизнесменам (в том числе чеченским), вернулся в Чечню, откуда уехал в Турцию и в 1989—1991 годах учился в Исламском институте в Стамбуле.

Проникшись в Турции идеями “исламского пути” и чеченской независимости, в июне 1991-го Басаев вернулся на родину, где возглавил незаконное вооруженное формирование “Ведено”, предназначенное для охраны зданий, где проходили съезды Конфедерации народов Кавказа и Общенационального конгресса чеченского народа (ОКЧН). Костяк басаевского отряда составили жители сел Беной, Ведено, Дышни-Ведено, Бамут. Все лето 1991-го басаевцы изучали по российским учебникам теорию и практику военного дела. Позднее Басаев вспоминал: “Нас было человек тридцать ребят, мы понимали, что просто так Россия Чечню не отпустит, что свобода вещь дорогая и за нее надо платить кровью. Поэтому усиленно готовились”.

Однако первой боевой операцией Басаева и его сподвижников стала… защита Белого дома в Москве во время августовского путча ГКЧП. Каким образом Басаев и его люди оказались в Москве — загадка. Но факт остается фактом: 19—21 августа 1991 года хорошо вооруженные бойцы отряда “Ведено” защищали российскую демократию — партию Бориса Ельцина, противостоявшую старой партийной номенклатуре. Басаевцы были “гвардией” Руслана Хасбулатова и на них возлагались большие надежды. За активное участие в противодействии ГКЧП Шамиль Басаев был представлен в России к правительственной награде, но затем представление было отменено. Разъясняя свои действия в интервью Московской правде, Басаев сказал: “Я знал, что если победит ГКЧП, на независимости Чечни можно будет поставить крест”. Ельцину же, который предложил автономным республикам в составе РСФСР брать столько суверенитета, сколько они смогут проглотить, Басаев, как и другие адепты независимости Чечни, тогда искренне верил.

Чеченская революция

Сразу после провала московского путча вспыхнула чеченская революция, очевидцем которой мне довелось быть. Ключевым моментом ее стал захват утром 5 октября 1991 года здания КГБ ЧИАССР. Вечером накануне я был в гостях у своих друзей недалеко от комплекса зданий КГБ и МВД на проспекте Орджоникидзе, откуда слышались одиночные выстрелы. А когда утром вышел на улицу, то застал там построение формирований боевиков, только что захвативших здание КГБ.

Эти люди составили гвардию Джохара Дудаева и стали его опорой в захвате власти.
А политическую поддержку Дудаеву из Москвы оказал Руслан Хасбулатов, который нашел врага в лице 1-го секретаря Чечено-Ингушского обкома КПСС Доку Завгаева, а в союзники зачислил генерала Дудаева и его окружение. В сентябре 1991-го по поручению Хасбулатова в Грозный прибыли первый “серый кардинал” Кремля Геннадий Бурбулис и главный ельцинский пропагандист Михаил Полторанин, которые способствовали свержению завгаевского режима. Ну а успешный захват здания КГБ обеспечила телеграмма председателя КГБ РСФСР генерал-майора Виктора Иваненко, который приказал не препятствовать действиям боевиков. И им не препятствовали. В момент штурма в здании находился лишь дежурный подполковник (ингуш), раненый в короткой перестрелке. Руководил операцией Руслан Шамаев, а военную силу составили подразделения Руслана Лабазанова и Шамиля Басаева.

Потом выяснилось, что чеченцы захватили рассчитанный на 1200 человек арсенал, хранившийся в подвалах здания КГБ, позволивший до зубов вооружить дудаевских боевиков, проводивших утром 5 октября свой смотр. Строй “гвардейцев” производил грозное впечатление. Все одеты и экипированы с иголочки — в новой пятнистой униформе и бронежилетах, обвешанные оружием (короткоствольными автоматами, ручными пулеметами, гранатометами). А перед строем ходили их командиры, среди которых был Басаев. И надо сказать, что на фоне прочих “героев штурма” он выглядел сущим пацаном, в котором трудно было угадать будущего мирового террориста номер два.

Абхазский трамплин

Однако вскоре Басаев громко заявил о себе. В ноябре 1991 года, в знак протеста против введения Москвой чрезвычайного положения в Чечено-Ингушетии, он осуществил с двумя боевиками угон самолета из аэропорта Минеральные Воды в Турцию, где террористы сдались местным властям и после переговоров добились переправки в Чечню в обмен на захваченных пассажиров и членов экипажа Ту-134.

Этот дерзкий захват, не санкционированный Дудаевым, но получивший признание руководства ОКЧН, сделал Басаева широко известным в Чечне. И честолюбивый начинающий террорист тут же выставил свою кандидатуру на выборах президента Чеченской республики Ичкерия, на которых победил Дудаев. Но Басаев не отчаялся. После официального прихода Дудаева к власти он создал диверсионно-разведывательную группу, базировавшуюся в бывшем 12-м военном городке Грозного, с целью “защиты свободы и интересов ЧРИ и ее президента”, которая в начале 1992 года прошла боевое крещение в Нагорном Карабахе, сражаясь на стороне азербайджанских войск.
Однако трамплином для Басаева стала Абхазия, где он впервые объявился в июне 1992 года. В июле вернулся в Чечню, где его застала весть о начале боевых действий в Абхазии, вызванных введением туда по приказу Эдуарда Шеварднадзе грузинских войск. Басаев тут же собрал группу примерно из 20 человек и на автобусе поехал в Сухуми. В Пятигорске на автовокзале его попытались задержать, но он захватил рейсовый автобус, объявил пассажиров заложниками и под их прикрытием выехал в Карачаево-Черкесию. Там басаевцы оторвались от преследователей, освободили заложников и через перевалы ушли в Абхазию, где Басаев поначалу командовал небольшой группой боевиков, но вскоре возглавил интернациональную разведывательно-диверсионную роту, считавшуюся лучшей в абхазских частях. И начальство, и подчиненные отзывались о нем, как о грамотном командире, заботившемся о своих бойцах.

Военная карьера Басаева была стремительной. Осенью 1992 года он стал командующим гагринским фронтом, а в январе 1993-го на совместном заседании президентского совета Абхазии и парламента Конфедерации народов Кавказа (КНК) был назначен командующим экспедиционным интернациональным корпусом в Абхазии, сыгравшем решающую роль в разгроме правительственных грузинских войск. В декабре 1993 года на 5-м съезде КНК Басаева назначили командующим всеми вооруженными формированиями конфедерации, а затем указом президента Абхазии Владислава Ардзимбы он был утвержден в должности заместителя министра обороны Абхазской республики.

Тогда же Басаеву поручили “координировать, объединять, направлять в нужное русло и контролировать прибывающий в Абхазию поток чеченцев”. В основном это были выпущенные из тюрем уголовники, дезертиры из советской армии и лица с экстремистскими наклонностями из разных городов и весей Чечни, коих дудаевский режим сплавлял большими партиями в Абхазию. Они вошли в состав созданного Басаевым “абхазского батальона”, в котором прошли подготовку более 5 тыс. боевиков, печально прославившихся своими зверствами. Осенью 1993 года они уничтожили гражданских беженцев в районе Гагры и поселка Леселидзе, расстреляв из пулеметов и автоматов несколько тысяч безоружных людей. А в Сухуми они устроили резню мирного неабхазского населения. Потом головорезы из “абхазского батальона” воевали на Кавказе, Балканах, в Афганистане, а некоторые из них ныне воюют против американцев в Ираке.

По фактам этих преступлений Генеральная прокуратура Грузии в 1994 году возбудила против Шамиля Басаева уголовное дело, не прекращенное по сей день. Соучастником тех преступлений был ныне убитый чеченский боевик Руслан Гелаев, лично отрезавший голову 19 грузинским военнопленным (этими головами чеченцы играли в футбол). Но его Эдуард Шеварднадзе позднее не раз называл “другом Грузии”.

Афганская школа

Во время октябрьских событий 1993 года басаевское войско вновь могло оказаться в Москве. По приказу Джохара Дудаева чеченские боевики были погружены в аэропорту Грозного в два самолета Ту-134, чтобы вылететь в Москву для штурма оппозиционного Борису Ельцину Белого дома. Оказав эту услугу российскому президенту, Дудаев надеялся выбить у него признание независимости Чечни. Но Ельцин его предложением пренебрег, хотя некие формирования с Северного Кавказа принимали участие в ликвидации антиельцинских сил. Были ли это люди Басаева — неизвестно.

В феврале 1994 года Басаев со своим батальоном (380-450 человек) и молодой абхазской женой (дочерью прапорщика авиационной части в городе Гудаута) вернулся в Чечню, где шла грызня за власть, собственность и деньги между различными чеченскими кланами. Поначалу Басаев сторонился этой борьбы, занимал выжидательную позицию, а его “бойцы” промышляли разбоем. Но в решающий момент в июле 1994-го он поддержал Джохара Дудаева, что позволило ему разгромить вооруженную оппозицию, после чего боевики из “абхазского батальона” осуществляли охрану президента Дудаева, а Басаев стал его особо доверенным лицом.

А с апреля по июль 1994 года Басаев находился с группой боевиков в Афганистане, в провинции Хост, где проходил боевую подготовку и учился тактике ведения партизанской войны. “Подготовка проходила за мой счет, — рассказал он в 1996-м в интервью Независимой газете. — Я тогда оружие продал, у друзей в долг взял и поехал. До сих пор, кстати, 3,5 тысячи долларов за эту поездку должен”. А в интервью газете Известия он сообщил, что в 1992—1994 годах трижды выезжал со своими “абхазцами” в Афганистан. Во время тех поездок Басаев, а через него и дудаевское окружение установили связь с силами международного исламского экстремизма, возглавляемыми Усамой бен Ладеном.
В конце ноября 1994-го басаевцы сыграли решающую роль в ликвидации так называемого штурма Грозного, спланированного “стратегами” Лубянки во главе с начальником Московского управления ФСБ (тогда ФСК) Евгением Савостьяновым. А когда через две недели началась первая чеченская война, Джохар Дудаев назначил Шамиля Басаева командовать главным Центральным фронтом, передав в его подчинение около 2 тысяч хорошо обученных и вооруженных бойцов.


Продолжение в следующем номере…